Обоз двинулся с места только к полудню. Солнце палило немилосердно, и Всадники замотали себе головы импровизированными тюрбанами из запасных рубашек, смоченными водой из ручья. Телеги повизгивали плохо смазанными осями, слепни и прочая мошкара вились столбом. Впрочем, особо кровопийцы не досаждали - Ольга под бдительным руководством матери опрыскала коней и телеги каким-то пахучим настоем. Изредка легкий ветерок на мгновение относил травяной запах в сторону, и тогда мухи со звоном пикировали на крупы животных, но тут же, разочарованно зудя, отлетали в сторону.
Дорога вилась по крутому берегу, вскоре заслонившему стоянку. Справа неспешно текла мелкая здесь Ручейница, дробя на своих волнах мириады солнечных бликов. Ветер слегка теребил бледно-зеленую осоку, кое-где торчащую из воды, прозрачные перевивающиеся струи бугрили поверхность реки на многочисленных перекатах, разбиваясь о крупный галечник и застрявшие на отмелях еще с весеннего разлива коряги. Впрочем, река быстро отклонилась к югу, и вокруг распростерлась степь. Где-то вдалеке тарахтел коростель. По ковыльному ковру пробегали седые волны, в бледно-голубой небесной бездне жаворонок выводил свою песенку. Одуряюще стрекотали тысячи кузнечиков.
Ольга отказалась от места в телеге, и сейчас по-мужски сидела в седле, мерно раскачиваясь в такт неспешной трусце кобылы. Теомир гарцевал вокруг обоза, то обгоняя его на полсотни шагов, то галопом проносясь в хвост, озабоченно вглядываясь в коней, по двое привязанных к телегам, то привставая в стременах, напряженно рассматривая редкий кустарник вдоль обочины. Он морщил лоб, что-то бормотал себе под нос, чесал в затылке и украдкой бросал взгляды на девушку. Скоро Телевар не выдержал и рявкнул:
– Теомир! - от неожиданности паренек вздрогнул и натянул удила. - Чего как ошпаренный взад-вперед носишься? Шило в заднице сидит али коня не жалко? Ну-ка, утихомирься. Через десяток верст привал сделаем, там хоть на голове стой, а сейчас - тпру!
– Да, господин Телевар, - потупился Теомир. - Я только думал…
– Мал еще - думать! - безапелляционно заявил тысячник. - А ну - геть!
Теомир нехотя повернул коня, пристраиваясь к обозу сбоку и спиной ощущая ехидные ухмылки обозников. Ольга сочувственно посмотрела на него и слегка придержала кобылу, давая Теомиру нагнать себя. Некоторое время они в молчании ехали бок о бок.
– Слушай, Тёмка, а ты был в городе раньше? - наконец поинтересовалась девушка, поправляя ткань на голове. - Я вот впервые еду. Говорят, там народу ужас сколько, пешему не протолкнуться, а на коне и подавно…
– Э, да что там пешему! - важно кивнул Теомир в ответ. - Там даже кошки от давки задыхаются, а коли не задохнутся, так ногами раздавят. Сам видел.
– Что, так прямо и раздавят? - округлила глаза травница. - А как же мыши?
– Что - мыши? - удивился Теомир. - Про мышей я не знаю, они же маленькие. Шмыг - и нету.
– Ну как же, - охотно разъяснила Ольга. - Раз кошек ногами давят, то мышам, должно быть, раздолье. Или там мыши не водятся?
– Водятся, водятся, - подал сзади голос Громобой, здоровый детина с пшеничными усами и лицом, покрытым шрамами, - прямо стаями бегают. Бывает, засыпаешь и чувствуешь, как лапами по тебе шелестят. Говорят, даже в рот ночью забираются и гнезда там устраивают…
Теомир подозрительно обернулся на него, но лицо Громобоя оставалось равнодушно-скучающим. Теомир неуверенно взглянул на Ольгу, с трудом сдерживающую смех, и покраснел.
– Ну ладно, - буркнул он. - Не был я в Купчище. В Столеград дядька меня с собой брал… один раз. Но там народу немного, только рынок большой. Да, а еще там, - он оживился, - каменные терема есть.
– Каменные? - удивилась Ольга, на сей раз неподдельно. - Это как - каменные? Из песчаного камня али настоящего? Бревна, что ли, из камня тешут? Они же, наверное, неподъемные…
– Да нет, - обстоятельно разъяснил Теомир, в душе радуясь, что удивил девушку. - Камень там, конечно, простой, песчаный, откуда у нас истинному взяться? А бревна из камня там не тешут. Тамошние мастера делают из камня такие… ну, куски, со всех сторон прямые… ну, вот если толстый брус коротко обрезать, похоже получится… и из этих кусков дома кладут.
