— Вы как насчёт душ принять и переодеться? — поинтересовалась она. — Чтобы не выделяться из толпы.
— Было бы неплохо, — охотно согласился Грэм.
Ракша превратилась в его молчаливую тень. Говорить с доминионцами она не желала, как и выпускать напарника из виду, ожидая любой подлости от «хозяев дома».
— Ванная комната на втором этаже, по коридору налево, — махнула рукой азиатка. — Ри, покажи гостям.
— Да я даже спинку потереть могу, — она весело подмигнула Грэму и добавила, указывая на Ракшу. — Ей.
— Я тебе руки переломаю так, что сама себе спинку дотянешься потереть, — пообещала та в ответ.
— Какая-то она у тебя нервная и агрессивная, — пожаловалась Свитари, предусмотрительно держась подальше от Дёминой. — Ты не дорабатываешь?
Нэйв успокаивающе положил ладонь на плечо Ракши и сказал:
— Эйнджи, уйми, пожалуйста, свою сестру, пока ей язык на шею не намотали.
Он без всякой эмпатии ощущал настроение Ракши. Её ярость и страх за приёмного отца требовали выхода, и языкастая полукровка имела все шансы послужить громоотводом. Удержать разъяренную Дану одной рукой Нэйв вряд ли сможет, а если дорсайка дотянется до Ри… Тогда, как минимум придётся, забыть об участии Свитари в операции.
— Ри, помоги Грэгу подготовить всё необходимое, — попросила Эйнджела, подходя к сестре. — А я провожу гостей наверх.
— С радостью, — фыркнула Ри. — Грэг всяко повеселее этой парочки.
С этими словами она развернулась и направилась к идиллийцу. Эйнджела же молча пошла вверх по ступеням. Беглецы последовали за ней.
— Извини, — виновато улыбнулась она у двери в ванную. — Ты же знаешь Свитари.
— Я — да, — усмехнулся Грэм. — А вот Да… — он вовремя вспомнил, как Дана не любит, когда её называют по имени при посторонних, — … Ракша сегодня не настроена на пикировку.
Он пропустил дорсайку вперёд, сказав:
— Ты первая. Остынь чуть, а то со Свитари станется вернуться и испытать удачу.
Ракша окинула Эйнджелу мрачным взглядом, затем кивнула и скрылась в ванной.
— Рад, что вы в порядке, — улыбнулся Нэйв эмпату.
— Мне потребовалось для этого какое-то время, — вернула та улыбку. — А вы с Ракшей?..
— Ничего у нас, — понял намёк Грэм. — Дружим. Она… очень надёжная. Хоть порой по остроте языка не уступит Ри.
— Надёжные друзья — это важно, — согласилась Эйнджела, но Нэйву показалось, что в её взгляде скрывается нечто отличное от одобрения. — Отдыхай, нас ждёт сложная работа.
Когда эмпат ушла, Грэм задумался: неужели Эйнджела почувствовала со стороны Ракши в его адрес нечто большее, чем просто дружескую симпатию?
— Как наши гости? — поинтересовалась Йонг, когда Эйнджела спустилась в гостиную. — Стоит ждать от них неприятностей?
— Не думаю, — ответила та.
— Ну, хоть это радует, — Йонг окинула взглядом репликантов и сказала:
— Как корпоратские офицеры… — последнее слово она буквально сплюнула, — … начнут квасить — выдвигайтесь к заводу. Это лучший шанс его уничтожить. Нашим гостям об этом знать не обязательно.
Планета Идиллия. Город Зелар
Мытьё для Нэйва превратилось в сложный процесс: бандаж на теле и дренаж в плече превращали привычную процедуру в нечто трудоёмкое. Ещё сложнее оказалось одеться одной левой рукой и только гордость не позволила Грэму позвать на помощь Ракшу.
«Умная» ткань выданного доминионцами спортивного костюма моментально подогнала одежду по телу нового владельца, а гибкий сенсорный экран, встроенный в левый рукав, попросил выбрать желаемую цветовую комбинацию. Нэйв невольно хмыкнул: в Союзе подобную ткань разработали только пару лет назад, а серийный выпуск на Гефесте и Новом Плимуте вообще смогли запустить перед самой войной, пустив весь выпускаемый объём на нужды армии и флота. Даже с присоединением Консорциума ситуация не изменилась: армия и флот росли, готовясь к войне уже с Доминионом, пожирая чудовищное количество ресурсов.
А у доминионцев — вон, вполне обыденная вещь. Наверное, ещё и не дорогая. Такое вот ненавязчивое подтверждение мощи врага, с которым Союзу пришлось начать войну из-за чертовых корпоратов.
Ракшу Грэм обнаружил в спальне: девушка сидела в кресле, собранная, словно сжатая пружина. Рядом на столике посверкивала полированной бронзой статуэтка, которую при желании можно было использовать в качестве дубинки.
