— Паша, просто чудеса в решете.
— А что?
— Я увидела твою машину на мониторе. Нажала кнопку — и ворота раздвинулись.
Молчанов усмехнулся. Землю он выбирал сам — отличный участок, около ста соток спускающегося к реке косогорья. Двухэтажный дом окаймляла защищенная от дождя и солнца открытая веранда. У реки была поставлена настоящая русская баня. Весь участок был огражден специальной оградой с вмонтированными в нее видеокамерами и микрофонами.
— Да ну, какие чудеса? Ты просто еще не успела привыкнуть к новой технике. Костомаровы приехали?
— Еще нет, но Костя только что звонил, они уже на подъезде, будут минут через двадцать. Паша, знаешь, я без твоего согласия пригласила еще одного человека. Для ровного счета.
— Пригласила, значит, пригласила. Кто это?
— Очень красивая женщина, моя подруга. Ее зовут Инна.
— Откуда она взялась, эта Инна?
— Приехала из Америки. У нее к тебе дело, только знаешь, я тебе потом все объясню, хорошо? Я занята, да и у тебя есть дела.
— Хорошо, договорились.
Вскоре после Молчанова на дачу приехала чета Костомаровых.
Поставив свой изрядно потрепанный «понтиак» на участок, Костя вышел из машины. Оглядевшись, сказал:
— Ребята, дача просто класс. А, Полина?
Полина, с легкой улыбкой посмотрев на мужа, кивнула:
— Да, мне дача тоже нравится. Молодцы, ребята.
— А теперь за дело. — Открыв багажник, грузный и высокий Костомаров не без усилия достал огромную, литров на двадцать, металлическую кастрюлю. Сверху кастрюля была закрыта парусиной, обмотанной для надежности веревкой.
— Что это? — спросила Оля.
— Шашлык. Мариновал сам. Мы же отмечаем постройку дачи?
— Отмечаем. Но только, Костя, ты с ума сошел… Как мы все это съедим?
— Когда увидишь шашлык на шампуре, только что снятый с мангала, заговоришь по-другому. — Костомаров поставил кастрюлю на асфальт. — Сколько будет народа?
Радич, который приехал раньше и сейчас, подойдя к воротам, наблюдал за прибытием Костомаровых, сказал:
— Шесть человек. Оля права, мы в жизни столько не съедим.
— Сергей Петрович, от вас ли я слышу? Шесть человек… Нам еще не хватит. А кто шестой?
— Моя приятельница, — сказала Оля. — Приглашена для четного числа.
— Понятно. То есть для Сергея Петровича.
Радич покачал головой:
— Костя, побойся Бога, не гони волну.
— А что?
— Оля сказала, ей двадцать пять лет. Я гожусь ей в отцы.
— Я ее знаю, твою приятельницу? — спросил Костомаров.
— Ее никто не знает. — Молчанов обнял Олю. — От Оли мне только известно, что это очень красивая женщина. Да, Оля?
— Паша, тебе ничего нельзя говорить. Вообще, я тебе потом объясню кое-что.
— Ладно, договорились.
— А сейчас давайте накрывать на стол. Предлагаю поставить стол прямо здесь, на веранде. — Оля обняла худенькую Полину за плечи: — Полина, как ты думаешь?
— Думаю, это будет очень хорошо. Идем, я тебе помогу.
— Давайте, — глядя им вслед, покровительственно сказал Костомаров. — А я пока буду разжигать мангал.
Застолье было в самом разгаре, когда у ворот послышался шум мотора.
— Наверное, это Инна. — Оля посмотрела на Молчанова: — Встретишь?
— Конечно.
Встав из-за стола, Молчанов подошел к воротам и открыл дверь. Стоящая рядом с такси молодая женщина была одета в джинсовое платье-сарафан, из-под которого выглядывала белая блузка. Женщина была среднего роста, русоволосой, светлоглазой, стройной. Она действительно была очень красива. Причем ее красота была не яркой и вызывающей, а мягкой, сдержанной.
Увидев его, женщина улыбнулась:
— Простите, это дача Молчановых?
— Да, это дача Молчановых. А вы, наверное, Инна?
— Да, я Инна. Я задержалась, таксист долго не мог найти дачу. Подождете, я отпущу такси?
— Конечно. — Он подождал, пока она расплатится с таксистом. Протянул руку: — Павел, муж Оли.
— Очень приятно, Инна. — Он ощутил легкое, но твердое пожатие. — Инна Халлоуэй. Раньше была Инна Симбирцева. Оля вам, наверное, говорила.
— Да, Оля мне все объяснила. Проходите, мы вас ждем. — Пропустил ее в дверь. — К счастью, еще не все съедено и выпито.
— Я знаю, у вас какое-то торжество. — Сделав несколько шагов по дорожке, остановилась. — Павел, Оля вам говорила, у меня к вам дело?
