Мирза и Настя пришли к заливу. Море было нежно-сизого цвета, большое и гладкое как зеркало.
В сандалии у Насти набилось столько песку, что Мирзе пришлось ждать, пока она разуется и вытряхнет песок. Но обуваться Настя не стала. Пошла босиком, держа сандалии в руке.
У берега колыхалась на воде лодка. Мирза прыгнул в неё. Настя тоже влезла в лодку. И они поплыли по заливу.
Вскоре на горизонте показались шпили и башни.
— А, мы плывём в Ленинград, — догадалась Настя. — Но зачем? Мама с папой улетели в отпуск. А мы с тётей живём на даче. Ой, тетя проснётся, а меня нет!
Но тут они оказались не в море, а на проспекте. Асфальт холодил Настины подошвы. Глянула Настя на свои ноги, а они босые: сандалии-то она в лодке забыла.
— Я босиком на улице! — воскликнула Настя. — Это мне неприлично.
Мирза насмешливо шевельнул усами: мол, какая чепуха! И вдруг усы у него встопорщились, уши прижались к голове. Он весь распушился, стал похож на громадный полосатый шар и воинственно заурчал.
Что с ним такое? Настя оглянулась. Мамочка! Со всех сил к ним бежит старик, хозяин петуха!
— Попались, голубчики! — злорадно закричал старик. — Выслеживать меня вздумали? Сейчас до вас доберусь! Я ведь дед-яга!
Старик протянул руки, схватил Настю и Мирзу и стал их опутывать своей бородой. Мирза зашипел. Настя в ужасе закричала и… открыла глаза.
Она лежала в постели, запутавшись в одеяле, а ноги торчали голые. Белая ночь глядела в окно. На другой кровати крепко спала тётя. В ногах у Насти потягивался Мирза. Круглые зелёные глаза его сверкали.
Настя села, дрожащими руками расправила одеяло и погладила Мирзу. Шерсть у кота была влажная.
— Как хорошо, что мы спаслись от деда-яги! — сказала ему Настя.
Шершавым язычком кот лизнул Настину руку. Настя прижала к себе Мирзу и заснула.
Утром Настя вспомнила свой сон, но как-то смутно: Мирза вёл её по спящему саду, они плыли по морю, она потеряла сандалии. А потом их схватил хозяин петуха — ужас! Вот это она ясно помнила и теперь твёрдо знала: старик с бородой — дед-яга!
Во дворе испуганно заголосил Гриша:
— А-ай! Ма-ам!
— Опять петух?! — мама бросилась к двери.
Выскочили на крыльцо и Настя с Полей.
Вот так зрелище! Гриша бегает по двору, прикрывая голову руками. А над ним летает, машет крыльями… не петух, нет, — воронёнок! Чернущий, будто кто облил его тушью, большеголовый, с громадным не по росту клювом.
— Ма-а! — вопил Гриша.
— Дай сахару! — хрипло крикнул воронёнок, норовя ухватить Гришу за светлый хохолок на макушке. — Сахару! Сахару!
Внезапно он разразился хохотом: «кра-ха-ха! Кра-ха-ха!»
И над самой Гришиной головой лязгнул клювом. Как выстрелил.
Девочки застыли в изумлении. А потом невольно расхохотались.
— Кыш! Кыш! — мама подхватила с земли ветку и ею отгоняла воронёнка. — Кыш! Кыш!
— Карка! Карка! — раздался звонкий голос. — Перестань! Как тебе не стыдно!
Через забор быстро и ловко перелез мальчик лет девяти в коротких синих штанах и клетчатой рубашке с короткими рукавами.
Воронёнок оставил в покое Гришу, подлетел к мальчику и опустился на его плечо.
— Он бы не клюнул, — сказал мальчик извиняющимся тоном. — Он просто озорник.
Из окна высунулась тётя:
— Это твой воронёнок? Какой забавный! И даже умеет говорить.
— Карка, поздоровайся! — велел мальчик.
Воронёнок покосился на тётю чёрным, блестящим глазом и гаркнул:
— Спокойной ночи, дуралейчик!
Девочки покатились со смеху. Засмеялся и Гриша, вытирая кулаком слёзы. Улыбнулась и мама.
Мальчик покраснел:
— Замолчи, невежа!
Тётя тоже засмеялась — что обижаться на глупую птицу! — и спросила приветливо:
— Тебя как зовут, мальчик? Ты тут где-нибудь живёшь?
— Антон меня зовут, — ответил мальчик. — Мы с бабушкой вчера приехали. Дача наша вот за этим забором. А папа с мамой уехали в экспедицию.
— В экспедицию? — переспросила тётя.
— Потому что они геологи, — объяснил мальчик.
— А наш папа тоже с самой весны в командировке! — заявила Поля. — Он монтажник, где-то завод строит.
— Я бы с мамой-папой поехал, — сказал мальчик. — Или в пионерлагерь. Но нельзя же бабушку оставить одну!