За посадкой
обнаружился плотный кустарник, рядом с которым тихарился видавший
виды «Исудзу Трупер». Модель древняя, но общепризнанно надёжная и
проходимая как УАЗик.
«Шишига»
встала. Тут же, не дожидаясь команды, от кустов к машине метнулись
тени. Трое или четверо. Сергей наблюдал в зеркало, как они вытащили
из багажника «Паджеро» и забросили ему в кузов под тент что-то
длинное и тяжёлое. Снова нырнули к своей машине, приволокли второй
тюк.
Сергей
дёрнулся. из кабины, хозяйским глазом поглядеть, что и как, но был
жёстко, за рукав, остановлен:
— Сержант!
Фамилия?
— Велецкий.
— С этого
момента поступаешь в моё распоряжение!
Сергей наскоро
оценил ситуацию. В плюсе то, что это однозначно свои. Ричер, будь
он сепарским диверсантом, дав лишь остановить машину, грохнул бы
его, или, как минимум, связал. Значит разведчики. «Трупер» у них
сломался, вот и отработали вводную привычным для АТО способом —
творческим отжатием. Группа затихарилась в кустах, чтобы не
светиться, а старший пошёл на блокпост. Мудро в принципе поступил.
На пустой дороге в десятке километров от передовых позиций вряд ли
кто остановит вооружённым людям.
Втолковывать
спецуре, что его батарея ожидает снарядов — все равно как пытаться
разжалобить старого прокурора историей про трудное детство.
Придётся соглашаться. Но и безропотно подчиняться нельзя. Чтоб
окончательно не сели на шею.
— Позвоните
командиру дивизиона! — произнёс он туповато-упрямым тоном записного
службиста. — У меня боевой приказ, орудия почти без снарядов. Вот
телефон. Если он изменит решение, тогда уж конечно…
— Твой комдив
далеко пошлёт, — ухмыльнулся Ричер. — Так что никуда звонить мы не
будем. Ты, сержант, не трепыхайся. Мы пленных на обмен везём. Шли
на точку встречи, а тут, бля, сцепление накрылось к херям
собачьим.
Сергей
нахмурился и всем видом изобразил тяжкое непростое раздумье.
— Короче! —
подытожил Ричер, не дождавшись ответа. — Работы у нас — до конца
дня. Как закончим — свободен. Если получится, то поможем тебе по
дороге бе-ка отжать. — И добавил. — Ну а, если не нравятся наши
рожи, или ссышь по нулю кататься, то давай, вали. Мы отъехали от
блокпоста недалече, минут за сорок дотопаешь до Креста…
Выбор,
предложенный Ричером, находился строго между «хреново» — и «полный
пэ». Или, как пишут в дешёвых боевичках, «представлял собой
дьявольскую альтернативу». Идея топать несколько километров по
пустой дороге вдоль посадки, из которой в любой момент могут
вылезти сепары, Сергея совсем не грела. Но и таскаться со спецурой
по их делам — то ещё удовольствие.
Проблема не в
страхе, пусть не гонит этот понтарь. Сергей навидался за прошедшее
лето такого, что многим суровым воинам, наверное, и не снилось.
Просто очень уж ему не грело с этим народом вязаться. Спецура —
закрытый клан. Для них он, как ни крути, чужой, случайный попутчик.
И обещанной помощи в поиске боекомплекта вряд ли дождёшься,
выполнят свою задачу, а потом исчезнут из его жизни так же резко,
как появились.
Сергей ещё пару
секунд «подумал».
— Что
докладывать, если спросят, кто приказал?
— Ничего! Я —
Ричер, достаточно…
Ну ничего — так
ничего.
Киев, «Пузата
хата» на Контрактовой
Свежеприобретённый телефон ожил ровно через десять минут.
— Шалом! Это ви
тут вот оставляли свой номер для клиники?
— Оставлял, —
по привычке Шульга чуть не сказал: «Так точно».
— То есть вам
нужна таки операция или ви просто интересуетесь?
В речи
говорившего было слишком много наигранного еврейства. Похоже, он
таким образом привычно «пробивал» клиента на предмет серьёзности
намерений и платёжеспособности. Что же, попробуем его не
разочаровать.
Шульга сухо и
кратко, без эмоций изложил ситуацию.
Голос на другом
конце канала связи ненадолго притих, слышалось лишь частое щёлканье
клавиатуры.
— Да, это таки
решаемый вопрос. Но ви же должны понимать, шо стоить будет как
квартира, и никто не даёт стопроцентных гарантий.
— Но это
возможно? Оперативно и с транспортировкой?
— Таки да…
— Мои
действия?
— Таки давайте
встречаться, разговаривать и подписывать договор?
— Где?… Когда?…
Хорошо, понял, буду.
Ну что же,
возвращение домой и отдых временно отменяются.
