Соотнесенность солнца и сердца мы видим и в русских сказках о рождении чудесного ребенка: «Как уехал сын, так чрез два ли, три ли месяца жена его родила: по локти в золоте, по бокам часты звезды, во лбу светел месяц, против сердца красно солнце». В другой сказке вновь повторяется это описание: «Королевна родила без него сына — по локоть руки в золоте, по колена ноги в серебре, во лбу месяц, супротив ретива сердца красное солнце»[22].0 глубокой древности связи солнца и сердца говорят и филологические данные. Согласно им, оба интересующие нас слова были образованы одинаковым способом еще в праславянскую эпоху. Так, например, исследуя возникновение русского слова сердце, М. Фасмер отмечает: «Праславянское sъrdъko, как и sъlnъko (см. солнце), содержит уменьш. — ко-»[23]. То же самое исследователь говорит и по поводу обозначения дневного светила: «Праслав. sъlnьсе — уменьш. образование от sъlnъ… Образование аналогично сердце»[24]. Соотнесенность дневного светила с сердцем присутствует и в древнегреческой традиции: «Одни утверждают, что центр мира — Солнце, которое они считают сердцем всего мира»[25]. Еще более древней является хеттская молитва дневному светилу, где, в частности, при описании его могущества и всеведения говорилось:
<…> В сердце человеку
Смотришь, Солнце, прямо с высоты,
Сердца ж твоего никто не видит
[26].
Как видим, солнце оказывается связано с сердцем человека, которое оно видит с небесной высоты. Попутно автор гимна отмечает, что сердце солнца никто не видит, подчеркивая мотив таинственности и сокровенности наиболее важной части дневного светила. В силу этого можно предположить, что подобная ассоциация зародилась в эпоху даже не праславянской, а индоевропейской общности.
Стоит отметить, что идолы бога света продолжали создаваться на Руси и после официального введения христианства. «Слово истолковано мудрости от св. апостол и пророк и отец о твари и о дне рекомом неделе, яко не подобает крестьяном кланятис неделе, ни целовати ея, зане тварь есть», созданное в XII–XIIІ вв., рисует весьма безрадостную для повой религии картину: «а невѣрниі написавше свѣт болваномъ і кланяються емоу, то таковиі творца хоулять… Гдь рече створимъ заря и слнце и свѣтъ прольяся і свѣти всю вселеную, і не рече о болванѣ. Болванъ бо есть во ідолъ написанъ. <…> никто же бо (не) может оуказати образа свѣту. Но токмо видимъ бываетъ»[27]. Как видим, автор поучения против язычества сокрушается по поводу упорства своих современников, которые еще спустя несколько столетий после насильственной христианизации продолжали изображать свет в виде идола и покланяться ему. При этом данный идол был изображен в человеческом облике, как мы узнаем из призыва того же автора к своим читателям: «покланятис единому б(ог) у сущему въ трни а не твари, написанѣі во образъ члвчь на прелесть малоразумным і на пагубу д(у) шамъ ихъ»[28]. Об антропоморфности идола бога света в поучении речь заходит еще один раз: «ідоломъ кланяхутсь во образъ члвчь и послужиша твари тѣ і нѣсть ползъ от нихъ»[29]. Хоть автор «Слова» ни разу не называет в своем произведения имени бога света, в честь которого еще при нем на Руси продолжали ставить идолов, мы со значительной долей вероятности можем предположить, что это был именно Дажьбог. Все из того же поучения против язычества мы можем узнать, что поклопснис идолу бога света было приурочено к воскресенью или недели. как назывался этот день в Древней Руси. Проповедник христианства не устает повторять, что праздновать следует Воскресенье Христово, а не одноименный день недели, который представлялся к тому же в виде идола: «да чему се есть писана недѣля, та предана намъ кланятися сі. і четити ю. <…> тако ти і мы не можемъ ся остати норова того пустошнаго, еже кланятис твари, того дѣля дано імъ недѣля, да на томъ познаютъ хво воскрнье. <…> і кланяющися воскренью хвоу, а не дни недѣли»[30]. Если мы обратимся к индоевропейским параллелям, то увидим, что в латинском этот день назывался Dies Solis, современном англ. Sunday, нем. Sonntag, голл. Zontag, др. сканд. и современном шведском и датском Sunnurdagr, и во всех этих языках эти слова обозначают буквально «день Солнца». Данные сравнительного языкознания также указывают на то, что идол света был посвящен именно дневному светилу.
