– Давай! – загорелся Олег.
Все тут же единогласно высказались «за», испытывая какое–то смешанное чувство: опаски и желания рискнуть.
Принесли бутылку из–под пива, расселись в кружок вокруг стола.
– А девушке с девушкой тоже… того…? – спросила Галя, опасливо глядя на бутылку.
– Не, только по желанию.
Врубили радио – «Crazy… I’m so into you!» гулко разнеслось по дому. Костя крутнул бутылку. У Машки в животе все замерло и только сердце колотилось где–то в голове.
– Светка… и Маринка! – объявил Костя – Ну как, вы готовы? Будете?
– Нет, пожалуй, – покосилась на Светку Маринка.
Костя снова крутнул бутылку. Олег заерзал на стуле, а Леха вдруг чихнул и все вздрогнули, потому что нервы у всех были натянуты и, казалось, звенели.
– Пашка… и Олег!
– Нет, противный, – отмахнулся Стеклов от Олега – Сегодня не твой день.
Все облегченно заржали. Костя снова крутнул бутылку и радостно объявил:
– Олег и Машка!
– Хо! – вырвалось у Стеклова.
Машка посмотрела на Олега с растерянной улыбкой.
– Идите наверх! – распорядилась Наська и, порывшись в своей сумочке–банане на поясе, извлекла презерватив – Чтоб все было по честному, предъявите с этим…
– Использованный, – подсказал Леха.
– Ага!
«Интересно, это же резинка для Тохи…» – подумал Олег и встал, Машка тоже. Они поднялись наверх и закрыли дверь. В комнате было темно и пыльно, и как–то неестественно тихо. Снизу доносилось: «You drove me crazy!» Машка растерянно стояла перед Олегом, а он сел на кровать и молчал. Потом произнес:
– Ну… что будем делать?
– Не знаю, – пожала плечами Машка.
– Глупо как–то…
– Ага…
– Ты хочешь?
Машка пожала плечами, Олег вздохнул:
– Я тоже…
Машка села рядом, чувствуя жуткую неловкость. Олег покосился на нее и остался недвижим. Потом предложил:
– Ну… давай поцелуемся что ли…
Машка опять пожала плечами, на нее вдруг накатила та самая дрожь, как недавно на берегу. Они повернулись друг к другу и поцеловали друг друга в губы. Олег прислушался к своим ощущениям и вздохнул. Продолжили сидеть молча. Машка вдруг вскочила и выбежала из комнаты, застучала вниз по ступенькам и хлопнула дверью. Олег недоуменно встал.
Машка бежала по тропинке, задыхаясь от слез, скользя по траве и обдирая руки о кусты. Тропинка вывела ее к берегу. Сизая вода величественно колыхалась и было тихо, только изредка слышался плеск и лай собак. Машка присела на бревно, служащее скамейкой для рыбаков и обхватила голову руками. Она пыталась понять, что же произошло, понимала, что в общем–то ничего, но уши и щеки ее горели, а перед глазами появлялись, то Олег, то Стеклов.
– Тьфу на вас всех! – с отчаянием прошептала Машка.
Послышалось шумное дыхание. Машка увидела Вертлявую и Добродушную, они стояли рядом и махали хвостами, улыбаясь черными пастями и вывалив языки.
Машка вернулась спустя два часа, замерзнув, с красными опухшими глазами, с шортами в собачей шерсти. На даче все уже спали. Она тихонько прошла, увидела свободное место рядом с Юлькой Мухиной, легла туда, предварительно согнав кошачину. Та не сопротивлялась и даже не стремилась жестоко покусать Машку, а наоборот, заурчала и пристроилась у нее в ногах, не реагируя на собачью шерсть.
– А мы больше не играли, – вдруг шепотом сказала Юлька – Стали на поцелуй, но потом все равно в карты на желание…
Машка кивнула и Юлька, улыбнувшись, отвернулась к стене и заснула.
Машка посмотрела вокруг – все спали, шумно дыша. Галя Романова обнимала Костю Патрушева, а Маринка Травкина – Олега. Прямо перед Машкой на полу, на овчинных полушубках, спали Стеклов и Сашка Бердышев. Стеклов морщил во сне нос, из по–детски приоткрытых губ вырывалось прерывистое дыхание. Он подложил под щеку руку и был в этот момент похож на двенадцатилетнего ребенка. «Дурак,» – подумала Машка и закрыла глаза.
Она начала было засыпать, но вдруг услышала осторожный стук в дверь. Прислушалась. Все спали. Опять послышался стук. «Knock, knock Neo».
Машка встала и пошла к двери. Вышла в предбанник и отодвинула задвижку.
На пороге стоял Антон, завернувшись в брезентовую куртку, которая была ему велика.
– Здравствуй… – растерялась Машка.
– Привет, – тихо отозвался Антон.
