«Один даже пытался устроить со мной драку на парковке, – вспоминает Ранадиве. – Такой здоровенный амбал. Явно сам играл в футбол и баскетбол и не мог смотреть, как тощий иностранец обошел его в его собственной игре. Хотел устроить мне взбучку».
Роджер Крейг признается, что увиденное порой изумляло его до глубины души. «Другие тренеры кричали на девочек, унижали их, повышали голос. И жаловались судьям: “Это нарушение! Нарушение!” Но мы ничего не нарушали. Просто играли агрессивную защиту».
«Однажды мы играли с командой из Сан-Хосе, – рассказал Ранадиве, – очень опытной. Казалось, девочки просто-таки родились с баскетбольными мячами в руках. Мы разбили их в пух и прах. Что около 20–0. Мы даже не давали им вбросить мяч. Их тренер пришел в такую ярость, что швырнул стул. Он начал орать на девочек, а ведь чем больше на них кричишь, тем больше они нервничают. – Ранадиве покачал головой. – Ни в коем случае нельзя повышать голос. В конце концов, судья сам вытолкал этого крикуна за дверь. Мне стало страшно. Думал, он этого не перенесет, девочки-блондиночки, более слабые игроки, просто разгромили его команду».
Идеального баскетболиста отличают мастерство и отточенность движений. Когда в игре на передний план выходит старательность, а не способности, она становится неузнаваемой: кошмарная смесь агрессивных импровизаций, мельтешащих конечностей, уверенных игроков, которые впадают в панику и швыряют мяч куда попало. Нужно находиться за пределами узкого круга вовлеченных – быть новичком в игре или тощим подростком из Нью-Йорка, сидящим последним на скамейке запасных, – чтобы обладать дерзостью для такой стратегии.
Триумфальная победа Томаса Эдварда Лоуренса стала возможной благодаря тому, что он был кем угодно, только не типичным офицером британской армии. Он не окончил с отличием престижную британскую военную академию, а был археологом и писал фантастическую прозу. На встречу с военным начальством он являлся в сандалиях и полном бедуинском облачении. Он свободно владел арабским, а верблюдом управлял так, словно ездил на нем всю жизнь. Ему было плевать на то, что военный истеблишмент думал о его «неподготовленном сброде», поскольку он имел крайне мало общего с военным истеблишментом. А взять Давида? Он наверняка знал, что поединки с филистимлянами должны проходить определенным образом, на скрещенных мечах. Но он был пастухом, представителем одной из самых презренных профессий в древности, и плохо разбирался в тонкостях военных ритуалов.
Мы тратим слишком много времени на мысли о том, каким образом нас возвышают престиж, деньги и принадлежность к избранному кругу. Но при этом не задумываемся над тем, что подобные материальные преимущества ограничивают наш выбор. Вивек Ранадиве спокойно стоял, пока родители и тренеры команды-соперницы осыпали его оскорблениями. Большинство людей отступило бы под таким напором критики. Но не Ранадиве. «Все произошло случайно. В смысле, мой отец никогда раньше не играл в баскетбол». Почему его должно волновать мнение баскетбольного мира? Ранадиве тренировал команду девочек, у которых не было способностей к спорту, а он к тому же об этом виде спорта ничего не знал. И то и другое стало его преимуществами.
6.
На национальном чемпионате «Редвуд-Сити» выиграла первые две игры. Третья встреча предстояла с командой откуда-то из округа Ориндж. «Редвуд-Сити» пришлось играть на их площадке, к тому же соперники выставили своего судью. Игра была назначена на восемь утра. Игроки «Редвуд-Сити» вышли из гостиницы в шесть, чтобы успеть добраться. С этого момента все пошло наперекосяк. Судья не верил в «раз, два, три, настрой, ха!». И вообще не считал баскетболом игру без пасов из-за границ площадки. Фолы сыпались один за другим.
– Они находились на грани фола, – рассказывает Крейг. Ему неприятно. Болезненные воспоминания.
– Мои девочки ничего не понимали, – вмешивается Ранадиве. – Судья объявлял нам в четыре раза больше фолов, чем второй команде.
– Зрители улюлюкали, – добавляет Крейг. – Обстановка накалялась.
– В два раза больше еще можно понять, но в четыре? – Ранадиве качает головой.
