И еще одну дерзкую мысль берет Како с собой на тот берег: поплавать в бассейне, что на той стороне у самого берега. Но бассейн обнесен забором, и туда, наверное, не всех пускают. А потому попасть в него особенно интересно. Поплавать самому и посмотреть, как плавают настоящие спортсмены.
Течение сразу же схватило его в охапку и понесло, но он, зная это, вошел в воду с запасом, много выше по реке, и в результате выбрался на противоположный берег как раз у бассейна. Даже сам удивился, как легко все получилось, ничуть не устал. Ну а теперь — в бассейн. Вот только этот забор. Может быть, найдется какая-нибудь лазейка? Нет, дырки, кажется, нет. Придется перелезать.
— Эй, мальчик, ну-ка слезай и иди сюда, — раздался справа чей-то голос, не суливший, кажется, ничего хорошего. Како поднял глаза и увидел сухощавого человека невысокого роста, с лицом строгим, а потому и неприятным. Во всяком случае, таким оно тогда показалось Како. — Ты что собираешься делать?
Так в наше повествование вошел Лука Александрович Иоакимиди — всерьез и надолго, как вошел он в жизнь Петра Мшвениерадзе, будущего знаменитого игрока в водное поло.
Допускаю, что в руках другого педагога он стал бы не менее выдающимся спортсменом — при таких-то данных! Однако вспомним, сколь щедра была природа ко многим иным, кого белый свет так никогда и не узнал, как ни были велики их мечты и старания. Что-то помешало, где-то попался на пути сучок, соринка, песчинка, масляное пятнышко, — и разом перечеркнулось все. Расчистить метлой бы этот путь да протереть чистой тряпкой. Если бы! Да и зачем? По счастью, Лука Иоакимиди понимал, что дело в другом. Его заслугу я вижу прежде всего в том, что вселял он в учеников высокий настрой духа.
Тогда, в сорок третьем, Луке Александровичу исполняюсь 34 года и сам он был еще действующим спортсменом. Однако рассказ о нем следует начать с более ранней точки отсчета.
В 13 лет Лука заболел малярией и чуть было не отправился на тот свет, еле отходили. Тогда-то и сказал ему доктор: «Хочешь жить дальше, занимайся физкультурой».
Семья Иоакимиди жила тогда в Батуми. Отец по нынешним понятиям был профессиональным борцом — в цирке работал. Боролся даже с самим Поддубным, однако ни к каким физкультурным упражнениям приобщать сына не собирался, наверное, собственный спорт был ему не в радость. В общем, все получилось само собой — Лука сотворил себя сам.
После того как отец Луки простудился и скоропостижно умер от воспаления легких, семья перебралась в Тбилиси.
Лука, держа в уме напутствие доктора, решил закаляться и уже через год купаний в Куре стал всесезонным пловцом, коих нынче именуют «моржами». Кроме того, бегал, придумал для себя гимнастику, поднимал тяжести. Потом как-то, году в двадцать пятом, бегая по парку, очутился на поляне, где увидел двух молодцов, лихо прыгавших в высоту и длину, преодолевавших барьеры, толкавших ядро. Столь высокого мастерства Луке видеть пока не приходилось, и потому стал он специально приходить на поляну и наблюдать за теми двумя, которые оказались братьями Борисом и Владимиром Дьячковыми, ставшими впоследствии знаменитыми легкоатлетами и тренерами. В общем, насмотревшись, Лука стал робко примерять их приемы к себе.
В 1927 году он выступил в легкоатлетическом пятиборье на первой Спартакиаде Закавказских республик. Какое место занял, не помнит, но важно было обретенное чувство своей причастности к миру сильных, здоровых и ловких.
В следующем году состоялось его выступление на первой Всесоюзной спартакиаде. Правда, уже не в легкой атлетике, а скорее в гимнастике, притом не на стадионе, а… в Большом театре. На празднике, посвященном открытию Спартакиады, группа гимнастов выходила на сцену и строила разные фигуры, а заодно произносила лозунги и призывы, стихи читала. Называлось все это живой газетой — такое теперь разве что в кино увидеть можно.
В спартакиадных состязаниях Луке выступить не довелось, зато гимнастикой он занялся всерьез и вскоре по этой дисциплине стал чемпионом Закавказского военного округа. В тот же период играл в волейбол, участвовал в играх на первенство Тбилиси за команду оперного театра.
