Люди, слишком боящиеся смерти, начинают бояться жизни. Тогда они начинают накапливать: большой дворец, большую машину, миллион долларов, рупии, то и это, вещи, которые бессмертны. Рупия бессмертнее розы. Они не думают о розах, они занимаются только накоплением рупий.
Рупия никогда не умрет, она почти бессмертна, но вот роза... Утром она жива, а к вечеру ее уже нет... Они начинают бояться роз, они не смотрят на них. Или иногда, когда возникнет такое желание, они покупают пластиковые цветы. Они хороши. С пластиковыми цветами вы чувствуете себя комфортно, потому что они дают ощущение бессмертия. Они могут быть всегда, всегда, всегда... А живая роза — утром она такая живая, а к вечеру она увяла, лепестки легли на землю, она вернулась в свое начало. Из земли она приходит, расцветает на короткое время и источает свой аромат на все живое. Когда миссия исполнена, послание передано, она молча возвращается в землю и исчезает без единой слезы, без капли сопротивления. Вы когда-нибудь видели, как лепестки падают с цветов на землю? Как красиво и грациозно они падают — не цепляясь, ни на миг не пытаясь удержаться. Пробежал ветерок, и весь цветок ушел в землю, вернулся к своему началу.
Человек, боящийся смерти, будет бояться и жизни, будет бояться любви, потому что любовь — это цветок, любовь — не рупия. Человек, боящийся смерти, может жениться, но он никогда не полюбит. Женитьба подобна рупии, любовь подобна цветку розы. Она может быть и может не быть, вы не можете быть уверены в ней, здесь совсем нет законного бессмертия. Женитьба — это то, за что цепляются, она имеет сертификат, за ней стоит суд, она имеет силу полиции и за ней стоит президент; они явятся, если что-то будет не так.
Но с любовью... У розы, конечно, есть сила, но розы — не полисмены, они — не президенты, они не могут защитить.
Любовь приходит и уходит, женитьба просто наступает. Этот институт брака — мертвое явление. Просто немыслимо, но люди любят жить в установленных законах. Боясь смерти, они убили все возможности смерти откуда бы ни было. Они создают вокруг себя иллюзии, что все останется таким как есть. Все надежно и в безопасности. Спрятавшись за эту надежность, они чувствуют определенную безопасность, но это глупо, бессмысленно. Ничто не может спасти их: смерть придет, постучит в их дверь, и они умрут.
Сознание может принимать две точки зрения. Одна: бояться жизни, потому что через жизнь приходит смерть. Другая: любить жизнь так глубоко, что начинаешь любить и смерть тоже, потому что это ее сокровенное ядро.
Первое отношение приходит от думания, второе отношение приходит от медитации. Первое отношение приходит от обилия дум, второе — от бездумного ума, из бессознательного. Сознание может быть сужено до думания. Мысли могут растаять, превратиться опять в сознание.
Вообразите себе реку в холодную зиму. При появлении айсбергов определенные части воды заморожены. Потом наступают более сильные холода, температура опускается ниже ноля, и вся река замерзает. Теперь нет движения, нет течения. Сознание — это поток, река; с обилием мыслей поток замерзает. Если мыслей слишком много, слишком много «мыслей-помех», для течения нет никакой возможности. Тогда река полностью замерзает, вы уже мертвы.
Но если река течет вся целиком, если вы растопили айсберги, если вы растопили все, что замерзло, все мысли... Вот это и есть все то, что составляет медитацию: попытка разморозить мысли. Они могут быть возвращены обратно в сознание. Тогда река течет, течет к нему и живая, бурлящая, танцующая движется к морю. Почему люди любят быть замороженными? Потому что замерзшая река не может двигаться к морю. Море означает смерть. Река исчезнет, исчезнет навсегда, она вольется в массу, она больше не будет особенной. У нее не будет собственного имени: Ганг не будет Гангом, Волга не будет Волгой. Они исчезнут с карты. Если разум боится, он становится вихрем мыслей. Если вы слишком много думающий человек, постоянно думающий с утра до вечера, с вечера до утра, днем — мысли, мысли и мысли, ночью — сны, сны и сны— ваша река замерзла. Это тоже часть страха: ваша река настолько замерзла, что вы не можете двигаться, поэтому океан остается далеко. Если вы двинетесь, то вы вольетесь в океан.
