— Да, на Доналда это похоже, — сказала Рина с оттенком гордости за своего хозяина.
— С тех пор он так и не изменился, — согласно кивнул Кил, стягивая с себя рубашку. Рина поспешно схватила и чуть не залпом опорожнила бокал с шампанским — было почему-то неловко смотреть на его мускулистую грудь, сплошь поросшую кустиками темных волос.
— Я недолго, — сказал Кил, направляясь в ванную. У двери он остановился и, полуобернувшись, шутливо сдвинул брови. — Если конечно, гипнотические свойства душа не обладают способностью воздействовать на других.
Рина поспешно отвела взгляд и отправила в рот перчик. Дождавшись, пока дверь в ванную закроется, она встала и принялась беспокойно мерить шагами каюту. Подумалось, что у Доналда — а его каюта практически ничем не отличалась от этой — она бывала десятки раз. И никогда не испытывала ничего подобного. Сейчас ей бросались в глаза мельчайшие детали, которые безошибочно выдавали хозяина каюты. Полуоткрытый гардероб, в котором развешаны безупречно отутюженные костюмы и смокинги. Ночной столик, в ящичке виднеются расческа, щетка для волос, футляр для запонок, часы. Сверху небрежно брошен галстук… а под ним какая-то записка и банкнота. Рина издали посмотрела на столик, напоминая себе, что уж переписка-то Кила никак ее не касается. Она не привыкла совать нос в чужие дела и никогда не вскрывала почту Пола, даже если это были какие-нибудь рекламные буклеты.
Рина проглотила еще один перчик. Села. Встала. И сдалась. Она подошла к столику. Галстук не тронула — зачем? Записка оказалась короткой, и нацарапана была рукой Доналда:
«Вот проигранная пятерка. Чертово пари! Это же надо так все против себя обернуть! Ладно, так или иначе, здесь выигранные тобою за Рину пять долларов».
Рина вся просто задрожала от ярости, подобной огненной струе, зародившейся где-то внизу живота и разом взметнувшейся к голове. Ее трясло до того сильно, что она лишилась способности рассуждать — остались одни только эмоции.
Рина схватила записку, кинулась к ванной и изо всех сил рванула на себя дверь. По-прежнему не отдавая себе отчета в том, что делает, Рина отдернула занавеску и потрясла у него под носом бумажкой.
— Какого черта?..
— Вот именно, конгрессмен, какого черта! Что это за пари? Это что же, вы на меня поспорили?
Кил пристально посмотрел на нее сквозь плотную струю воды, перевел взгляд на клочок бумаги, потом снова поднял глаза.
— Ублюдок чертов! — в сердцах выдохнула Рина. Но этого ей показалось мало. Она швырнула записку на пол и замахнулась.
Кил перехватил ее руку.
— Минуту, Рина, — угрожающе начал он. Но само соприкосновение произвело свой эффект — Кил мгновенно остыл, а Рина наконец-то обрела способность соображать. Подумать только, ворвалась в его собственную ванную и чуть не дала пощечину.
Она невольно окинула взглядом его загорелое, блестящее от воды, стройное и сильное тело — о таком мужчине любая женщина может только мечтать.
Рина вырвала руку.
— Ладно, оставим это. Я ухожу. — Она круто повернулась и направилась к выходу. В этот момент позади послышался громовой голос:
— О нет, никуда вы не уйдете.
Под шум воды, которую Кил так и не удосужился выключить, он выскочил из ванной, схватил ее за плечи и развернул к себе лицом.
— Да никуда вы не уйдете, пока не дадите мне возможность объясниться.
— Не нужно мне никаких объяснений! И так все ясно.
— Да подождите же вы…
— Вы не одеты!
— Вообще-то, как правило, становясь под душ, я раздеваюсь. Полагаю, вы могли бы подумать об этом, когда врывались в ванную.
— Да отпустите же меня!
Почему так трудно глядеть на него? И почему она никак не может унять дрожь?
— Отпущу, как только вы меня выслушаете.
— А я-то думала, конгрессмен, в обращении с женщинами вы никогда не применяете силу. А вот сейчас силой удерживаете меня здесь. — Рина откинула голову и попыталась придать голосу некоторую язвительность.
— Повторяю, только до тех пор, пока вы меня не выслушаете, миссис Коллинз, — огрызнулся Кил. — И уж если вы можете позволить себе врываться в чужую ванную, то и я могу заставить вас выслушать то, что мне надо сказать.
