— Да ведь это он и дал мне письмо. Ты можешь у него все узнать.
И без того большие глаза Хоа раскрылись еще шире.
— Машина тоже его?
— Разве ж такое чудо с чем-нибудь спутаешь! Говорю тебе, он на ней и приехал.
Но она все-таки еще не верила. Держа в руке письмо, Хоа подошла к приезжему и спросила:
— Дядя, а дядя! Это вы передали для меня письмо?
Человек обернулся. У него оказалось очень веселое лицо.
— Тебя зовут Хоа? — Он улыбнулся. — Это тебе я привез письмо?
— Ага.
— Я приехал за тобой, отвезу тебя к нам, в госхоз. Сними-ка рюкзак и посиди в тени, вон под тем деревом шау[4], пока я починю мотор. Я мигом управлюсь, потом устрою тебе место в машине.
— А вы — дядя Тоан?
— Так точно.
— И вы… — Хоа покраснела, — вы поедете обратно в госхоз на этой машине?
То ли Тоан уловил какое-то смущение в ее голосе, то ли заметил неудовольствие, промелькнувшее в глазах Хоа, но только он сразу сказал:
— Правильно, мы с тобой доедем на ней до самого госхоза. Ты, наверно, не знаешь — это замечательная машина. Короли или принцы в старину и мечтать не могли о такой поездке. А их знаменитая колесница, запряженная драконами[5], — это просто ерунда по сравнению с нашей машиной! — Он подмигнул ей и продолжал: — Тебе не очень нравится ее внешний вид?
— Нет, что вы, — вежливо улыбнулась Хоа. — А как называется ваша машина?
Глаза его весело заблестели.
— Военная тайна! Здесь говорить об этом нельзя. Но по дороге я тебе все открою.
В переулке показалась ватага мальчишек и двинулась к таинственной машине. Подойдя поближе, они принялись тщательно изучать ее. Разгорелись споры. Одни высказывали свое мнение потихоньку, словно боясь, как бы их кто не подслушал, другие говорили во весь голос, с самым ученым видом:
— Я вам точно скажу: это амфибия, которая может плыть по воде.
— Нет! Скорее всего — установка для запуска ракеты.
— Ребята, танк! — воскликнул один из только что подошедших «знатоков».
Но его сразу подняли на смех:
— Какой же это танк?!
— Да он никогда в жизни танка не видел! Разве у танка бывают колеса с надутыми шинами?
— Эй ты, «танкист», вспомни-ка лучше, похожа ли эта штука на танк? В кино, что ли, не видел?
Мальчишка, сгорая от стыда, опустил голову: «Надо же, даже танка узнать не мог! И кто меня тянул за язык…»
Слушая их споры, Хоа и сама разглядывала машину: «Да-а, и вправду не поймешь, что это за диво? Наполовину похожа-на корабль без палубы, наполовину на веялку, да еще сбоку торчит что-то вроде дымовой трубы». И она негромко хихикнула.
Услыхав ее смех, мальчишки все разом обернулись и уставились на нее, решив, что она насмехается над ними. Хоа быстро отвернулась и с безразличным видом, выпятив нижнюю губу, так что она издали казалась похожей на сливу, стала обмахиваться, как веером, своей бамбуковой шляпой.
Дядя Тоан кончил копаться в моторе, выпрямился и надвинул на лоб козырек кепки. По рукам его, оставляя извилистые следы, сбегали крупные капли пота.
Он повернулся к Хоа:
— Ну, вот и все, дочка! Можем хоть сейчас ехать.
Потом он покосился на мальчишек, улыбнулся и сказал чуть погромче:
— Мы с тобой доедем на этом ракетоходе до самых гор.
Спорщики теперь во все глаза глядели на дядю Тоана.
— Точно…
— Я же говорил — ракетная установка… — зашептались они.
Хоа больше не видела в странной машине ничего смешного. Она уселась на сиденье торжественно и важно, как сказочный герой в седло своего боевого коня.
Ее провожали восхищенные и завистливые взгляды мальчишек.
Загудел мотор. Облако черного дыма окутало всю улицу, и машина тронулась с места.
А мальчишки молча смотрели ей вслед, и на душе у них было неспокойно и грустно, как бывает, когда не можешь найти ответ на простую арифметическую задачку. На деревьях застрекотали притихшие было цикады, и треск их, казалось, еще больше смущал мальчуганов, заглушая гудение удалявшегося «ракетохода».
Вдруг один из мальчишек подпрыгнул, словно желая броситься вслед машине, и крикнул:
— Неправда! Вранье!.. Я вспомнил! Вспомнил!
Все уставились на него, не понимая, в чем дело.
— Вранье! Я вспомнил… узнал!..
— Если вспомнил дело, говори! — сердито сказал кто-то.
