Да притечем и мы ко свету… - страница 6
То, что сказано о фильмах, касается и всевозможных «ток-шоу», таких как «Про это» или «Про то», вызывающих недовольство многих, поскольку они видят в них своего рода “ликбез по разврату”. Однако, для думающего человека они — средство увидеть из безопасного домашнего кресла многие стороны действительной жизни нашего общества, избежать встреч с которыми в реальности можно пожелать каждому. Лучше осмыслить показанный по телевизору чужой печальный опыт и сделать выводы для себя, нежели самому совершать те же ошибки, подчас несущие неустранимые последствия.
И тот, кому Свыше дано жить осмысленно и разумно, — тот не в праве ссылаться на то, что он бездумно воспринял нечто из телевизора, вследствие чего пошел не “по тому” жизненному пути: он был Божьей милостью свободен в выборе пути. Но и для бездумного недочеловека — и не надо бояться этого слова, поскольку в качестве настоящих людей состоялись далеко не все — такого рода передачи, оцениваемые многими в качестве “ликбеза по разврату и насилию”, — не только “ликбез”, но и генератор массовой самоликвидации множества бездумно существующих на основе не переосмысленной информации, унаследованной от предков, автоматизмов личных привычек, стадных эффектов подражания без осмысления чему-то “новому” и поддержания объективно порочных традиций общества (для России это, прежде всего, выпивка по поводу и пьянство без причин).
Во многих первобытных обществах и древних цивилизациях возраст, начиная с которого человек признавался взрослым и на него остальные люди возлагали всю полноту социальной ответственности, составлял 12 — 14 лет потому, что к этому возрасту человек, хотя и не обладал богатым жизненным опытом, но уже обретал полноту интеллектуального развития, по какой причине за ним не признавалось право оправдываться своей «несмышленностью». И не следует думать, что современный подросток интеллектуально недоразвит и потому не способен понять, что такое хорошо, и что такое плохо, после чего осмысленно и самодисциплинированно следовать конкретному Добру в своей жизни, помогая в конкретной добродетельности и окружающим. И если он что-то и воспринял бездумно из программы вещания телевидения, прессы или от друзей, вследствие чего жизнь его пошла наперекосяк, то только потому, что в его душе уже было то, что этому призыву злого соблазна откликнулось. Но и в этом случае есть основание и открыты возможности к тому, чтобы подумать, откуда и как оно взялось в своей душе, и как от него освободиться, дабы не впечатать того же порока в души окружающих и, в частности, своих детей, как наиболее близких.
Следует помнить и о том, что хотя в период существования СССР тематика вещания телевидения и публикаций печати была совсем иной — триллеры, порнография и прочие ныне порицаемые “ликбезы по разврату и насилию” отсутствовали, однако с его крахом всё свойственное реальной нравственности нашего общества полезло наружу и нашло свое выражение в кооперативных аферах, рэкете, бандитизме, нарко— и порнобизнесе, приватизации по Чубайсу, в обогащении множества “МММ”, в том, что в графе национальность многим россиянам уже в пору записать «обманутый вкладчик» [10], и т.п.
Иными словами, дело не только в том, что вещают печать и электронные средства массовой информации, но и в том, как к этому относится каждый из зрителей и читателей.
Система народного образования и вещания средств массовой информации СССР поддерживала бездумно потребительское отношение к жизни большинства, которых должно было пасти замкнутое в себе меньшинство разного рода “номенклатуры”, изображавшей из себя «добрых пастырей». И в этом была объективная порочность того, что в те времена называлось «советским образом жизни»: люди — не бараны, и не нуждаются в выпасе их «добрыми» или «злыми» пастырями. И более того: человеку не должно просить и Бога стать пастухом-зомбификатором людей даже по их собственному свободному волеизъявлению:
