Анна Австрийская не могла не оценить деликатности королевы-матери.
— Вы правы, ваше величество, — сказала она, овладев собой. — Но, к сожалению, прошло время. Ему подвластна даже дружба…
— Вы хотите сказать…
-..Эти люди расстались, и нет уже тех, кто вчетвером оборонял бастион Сен-Жерве от целой армии.
— Они больше не мушкетеры?
— Да, мадам, я совсем потеряла их из виду. Впрочем, я знаю от… от одной дамы, все еще помнящей обо мне, что один из них принял сан.
— Этот, пожалуй, нам сейчас не поможет.
— Он, кажется, в Лотарингии… Ax! — внезапно воскликнула королева. Как я могла забыть?!
Мария Медичи испытующе посмотрела на нее.
— Кажется, вы все же вспомнили нечто важное?
Румянец на щеках королевы стал заметнее.
— Да… Остался господин д'Артаньян… Если я правильно помню, он лейтенант мушкетеров де Тревиля.
— Вот видите, Анна, — еле заметно улыбнулась королева-мать. — Что бы вы без меня делали?
— Но что же мы теряем время! — всплеснула руками Анна Австрийская. Надо немедленно послать за ним. Если еще в силах человеческих спасти нас, то это может сделать только господин д'Артаньян!
— Именно в этом я убеждаю вас последние четверть часа, Анна, произнесла Мария Медичи, подавив невольный вздох. Раскрасневшаяся и похорошевшая королева напомнила ей о собственной ушедшей молодости. Однако, где он сейчас может быть?
— Мушкетеры всегда сопровождают короля.
— В таком случае — к королю!
Маршал Бассомпьер был выслан вперед — пролагать дорогу в ночи.
— Вы должны искупить свою вину, любезный мой Бассомпьер, — сказала королева-мать. — В карауле — швейцарцы, а теперь уж вы несомненно единственный человек в замке, способный с ними объясниться.
— Рр-р-хх-грррмм, мадам! — прорычал маршал, отчаянно устремляясь вперед.
* * *
Главный герой нашего повествования действительно находился подле короля. Он охранял сон выздоравливающего, не допуская к нему никого. На этот счет он получил строжайшие указания от единственного человека, для которого делалось исключение в любое время дня и ночи, — королевского врача Бувэра. Д'Артаньян нес дежурство.
— Господин лейтенант! — прогремел Бассомпьер. — Сдайте дежурство кому-нибудь из своих подчиненных. Для вас есть срочное дело.
— Мое имя — Д'Артаньян, господин маршал, — бесстрастно заметил гасконец.
— Отлично, я приму это к сведению. А теперь, господин д'Арманьян…
— А теперь, господин маршал, я вынужден просить вас говорить потише. Вы можете разбудить короля, в этом замке чертовски тонкие стены.
— Господин Арманьян, я не привык к такому тону!
— Господин маршал, я тоже. И потом, меня зовут Д'Артаньян.
Бассомпьер понял, что перед ним серьезный человек.
— Ну что ж, — сказал маршал. — Я вижу вы тот, кто нам нужен.
— Возможно, — невозмутимо согласился лейтенант мушкетеров. — Но кого вы имеете в виду?
Бассомпьер понял, что сказал лишнее.
— Сударь, — произнес он внушительно. — Вы узнали меня.
— Совершенно верно, господин маршал. — И мушкетер слегка поклонился. Поклон был вежливым, но не более.
— Я имею право приказывать любому офицеру. Так вот, я приказываю вам немедля передать дежурство надежному человеку, взять самую резвую лошадь, какую только вы сможете здесь найти… — Бассомпьер резко обернулся: ему послышались легкие шаги. Д'Артаньян хранил прежнее бесстрастное выражение. Так вот, сударь, — продолжал маршал. — Вы возьмете лошадь и поскачете по дороге на Дофине…
— Сожалею, господин маршал, но это совершенно невозможно.
— Черт побери! Это еще почему?
— Потому что вы не господин де Тревиль.
— Я — Бассомпьер! — гневно вскричал маршал.
— Именно по этой причине я не сойду с места.
— Однако вы упрямец, господин д'Арвильян! — вконец разгневался маршал.
— Меня зовут Д'Артаньян. Вы опять говорите слишком громко, господин маршал, это может повредить здоровью его величества, — являя собой полную противоположность Бассомпьеру, отвечал мушкетер. Сам Атос не мог бы выказать больше хладнокровия.
— Сударь, ваше упрямство неуместно! Оно сыграет с вами дурную шутку, прошипел Бассомпьер. Маршал был взбешен, но решил не уступать мушкетеру в готовности оберегать покой выздоравливающего монарха.
