Джулия прекрасно понимала, что выглядит не расположенной к болтовне. Вдобавок от холода у нее застучали зубы.
— Кажется, мне надо срочно принять горячую ванну, — пробормотала она, надеясь, что Кит уйдет.
Но он не желал сдаваться и вошел следом за ней в коттедж.
— Да, твои драгоценные пальцы угрожающе посинели. Не хватало, чтобы самая знаменитая молодая пианистка отморозила себе руки! — Он закрыл за собой дверь и невольно вздрогнул. — Черт возьми, да здесь так же холодно, как и на улице! Давай-ка поднимайся наверх и прими горячую ванну, а я пока разожгу огонь в камине и сварю кофе.
Джулия обернулась и растерянно посмотрела на Кита.
— Это займет какое-то время. Мне надо как следует согреться.
— А я никуда не тороплюсь, — легко отозвался Кит. — Иди.
Джулия лежала в ванне, чувствуя, как оттаивают ноги, а заодно и мысли. Кит появился совсем не вовремя! Она не привыкла к незваным гостям, и его визит подействовал на нее раздражающе.
«Впрочем... сколько можно прятаться от всех в этом одиноком доме? Пора встряхнуться, прислушавшись к советам близких. Я могла выбрать смерть, но выбрала жизнь».
Натянув джинсы и старый шерстяной кардиган, Джулия вернулась на первый этаж. Кит сидел на диване, держа на коленях маленький сверток. В камине весело потрескивал огонь — Джулии не удавалось добиться такого сильного пламени, хоть она и старалась.
— Как ты меня нашел? — спросила она, подойдя к камину.
— Моя сестра Белла помогла, — объяснил он. — Она все про всех знает. Вернее, хочет все про всех знать и потому всегда в курсе событий. Про тебя ей сказала твоя сестра Алисия. Я пытался тебе дозвониться, но твой мобильный, похоже, все время выключен.
Джулия виновато вздохнула, вспомнив про семнадцать сообщений, которые она не прослушала, когда в последний раз включала сотовый.
— Здесь очень плохой сигнал, — виновато потупилась она.
— Ничего страшного. Прежде всего, я хочу извиниться за свое недавнее поведение.
— Ты что-то сделал не так?
Кит разглядывал свои руки.
— Я не знал, что с тобой случилось. Я несколько лет провел за границей и вернулся в Англию всего несколько месяцев назад.
— И кто же сообщил обо мне?
— Белла, конечно. Как я понял, об этом писали все местные газеты, а она их читает от корки до корки. Думаю, статьи не совсем верно отразили твою историю, как это часто бывает.
— Я... не знаю, — вздохнула Джулия. — Как ты можешь догадаться, я не читала газеты.
— Да-да, разумеется. — Кит выглядел смущенным. — Прости меня, Джулия. Представляю, как тебе сейчас тяжело.
— Да. — Чтобы им обоим стало легче, Джулия поспешила сменить тему: — Так зачем ты хотел меня видеть?
Кит просиял.
— Я нашел одну вещь, которая может заинтересовать тебя и твоих родных.
— Вот как?
— Да. Помнишь, я говорил, что занимаюсь ремонтом коттеджей?
Джулия кивнула.
— Так вот... Оказывается, раньше в моем новом доме жили твои бабушка с дедушкой. Водопроводчики разбирали половые доски и нашли вот это. — Кит показал сверток.
— Что это?
Кит аккуратно развернул бумагу, и на свет появилась маленькая книга в кожаном переплете.
— Дневник, который начинается с тысяча девятьсот сорок первого года. Я быстро пролистал его и понял, что это жизнеописание военнопленного из тюрьмы Чанги.
— Это, кажется, в Сингапуре? — Джулия нахмурилась.
— Да, — ответил Кит. — Многие британские солдаты, воевавшие в то время в Малайе, в конце концов попали в эту тюрьму. Ты не знаешь, твой дедушка был военнопленным?
— Дедушка Билл много рассказывал про Восток, но в основном про красивые цветы, которые там растут. — Джулия улыбнулась. — Он никогда не говорил про Чанги.
— Вряд ли он стал бы рассказывать про тюрьму маленькому ребенку, но, судя по твоим словам, дневник вполне мог принадлежать ему, — рассудил Кит. — Чей он еще, если твой дедушка всю жизнь прожил в этом коттедже?
— Можно посмотреть?
Джулия протянула руку, и Кит отдал ей дневник. Открыв первую страницу, она увидела, что кожаный переплет защитил тонкую бумагу от ветшания и рукописный текст остался вполне читаемым. Слова были написаны красивым, изящным почерком черными чернилами.
— Ты узнаешь почерк своего дедушки? — спросил Кит.
