— Ма! — одернул я ее. Маленький я, что ли?
— Сеанс закончится, и сразу домой! — не сдавалась мама. Я оделся и выскочил из дома, пока мама не придумала, как меня задержать. На фильм мы так и не попали — кассирша, продававшая билеты, потребовала у нас паспорта, так как сеанс поздний, а мы без сопровождения взрослых. Мы попытались обмануть тетку, мол, нам уже есть восемнадцать, но та потребовала предъявить документы.
— Ладно тебе! Чего скис? — Пашка с аппетитом жевал попкорн. — Ну, не попали на сеанс, ну, и что, умереть теперь с досады, что ли? В конце концов, сами виноваты — надо было идти пораньше!
— День сегодня не задался. В любой другой нас бы пустили, — мрачно подытожил я. Пашка озадаченно посмотрел на меня, но промолчал. Минут сорок мы слонялись по улице, пока Вика — двоюродная сестра Пашки, не начала стучать зубами от холода, к тому же пошел снег, который таял, не успев коснуться земли. Под ногами хлюпала мерзкая, скользкая жижа, и я шагал осторожно, опасаясь поскользнуться.
— Кем ты выходишь в четверти? — поинтересовалась у меня Вика, когда мы шли к автобусной остановке.
— Э-м-м… Не знаю… По биологии, скорее всего, будет тройка, — замялся я. Мне вдруг стало неловко от того, что я так плохо учусь. Вернее, неловко признаваться в этом. Дело в том, что не так давно я впервые посмотрел на Вику как на девушку, но не смел показать этого ни словом, ни жестом. Пашка открутил бы мне голову, узнай он, что я неровно дышу в сторону его четырнадцатилетней сестры, пусть я и старше ее всего на год. Сам виноват — не стоило на каждом шагу выпячивать напускной интерес ко всяким Светкам Болотовым и ей подобным.
— Всего одна? — воскликнула девушка. Я кивнул, не поворачиваясь к ней. — Значит, ты почти хорошист! — снова воскликнула Вика с непонятным мне восхищением, но мне было приятно. Я позволил себе слабую улыбку.
— А я почти отличник! — встрял Пашка. — Почему-то меня ты не хвалишь! — возмущался друг, но я понимал, что он всего лишь шутит. — Нет, вы посмотрите на нее! — не унимался Пашка. Вика не оценила шутки — громко цокнув языком, девушка отвернулась от нас, делая вид, что разглядывает витрины магазинов. — Честно говоря, я не хотел ее брать с нами, — шепнул мне Пашка, когда мы ехали в автобусе, — но матушка заставила меня — возьми ее с собой, ни то тетя Нина обидится на меня!
— Ничего, она прикольная, — заверил я друга, и совсем уже ни к чему добавил: — Я рад, что она пошла с нами. — Пашка, конечно, же, насторожился:
— Чему это ты рад? Не втюрился ли ты часом в мою сестру?
— Нет! Нет! — спохватился я. — Ты же знаешь, что мне Светка нравится!
— Ага, нравится она тебе! — захохотал Пашка. — Знаю я, для какого дела ты за ней волочишься! Да ладно, насчет Вики я пошутил. Я знаю, что ты не козел.
Я едва не подавился собственной слюной. Зачем он так? Неужели специально сказал это, ибо догадался, что Вика нравится мне? Огорчение в моей душе сменилось негодованием — в конце концов, что с того, что Вика симпатична мне? Совращать я ее собираюсь, что ли? Не помню, как попрощался с друзьями, когда мы вышли из автобуса — так я был расстроен. В моей голове совершенно не было мыслей, когда я волочился по дороге — ноги, словно сами по себе двигались, совершенно самостоятельно, и я как будто не управлял ими. В любой другой день это открытие позабавило бы меня, но не сегодня.
Войдя в подъезд, я лениво поднялся на свой этаж, попутно буркнув «здрасьте» соседке. Она как-то странно посмотрела на меня. Удивительно, что я заметил это, ведь я вообще ничего не замечал. Подойдя к двери, я позвонил в звонок, так как ключей у меня с собой не было. Мне не спешили открывать. Я позвонил еще раз, и еще, затем стал громко тарабанить кулаком в дверь. В груди как-то непривычно и неприятно похолодело. Наконец, замок щелкнул, и дверь неуверенно приоткрылась, я распахнул ее и едва не сбил с ног Нютку.
— Тебя не учили спрашивать, кто стоит за дверью или тебе все равно, кого впускать в квартиру? — сходу налетел я на сестру. Между прочим, вполне справедливо. — Где мама с папой? — поинтересовался я, так как, пройдя в квартиру, я обнаружил непривычную тишину.
