– Нет, – не задумываясь сказала Сьерра. – Я познакомилась с Рэмом недавно, после того как вернулась домой, закончив свое образование. Я выехала из Сан-Франциско в надежде найти вас, после того как услышала удивительную историю о белых индейцах. В ней говорилось о брате и сестре, которых воспитали дикари и которые совсем недавно снова вернулись в цивилизованный мир, много лет пробыв э плену.
Глаза Райдера потемнели от гнева.
– Мой народ вовсе не дикари. Мы с Эбби не были пленниками. Наши приемные родители любили нас. Я встретил на своем веку немало белых людей, которых с большим правом можно было назвать дикарями, чем представителей моего народа. Я любил и уважал своих приемных родителей.
– Прости меня, я вовсе не хотела... – Сьерра умолкла, не зная, что сказать. По всей видимости, Райдер всем сердцем полюбил индейцев, многолетняя жизнь среди которых наложила на него свой отпечаток.
Райдер заметно успокоился, и его лицо снова просветлело.
– Это я должен у тебя просить прощения, Сьерра. Но мне очень трудно забыть то, как ужасно обращались со мной в недалеком прошлом белые люди, несмотря на то, что я сам принадлежу к этой расе. Мне нелегко было поверить им, но мне помогла в этом Ханна. Я очень медленно привыкал к обществу белых людей.
– А кто такая Ханна?
На губах Райдера заиграла улыбка, осветившая все его лицо.
– Ханна – моя жена. Без нее я бы не смог вернуться в мир белых людей. У нас есть дочь, Лейси, ей два года.
– Так, значит, у меня есть племянница! – воскликнула Сьерра, придя в полный восторг.
– И племянник. У Эбби есть сын, его зовут Трей, ему скоро исполнится три года. Хватит говорить обо мне, сестренка. Ведь ты мне еще не сказала о том, почему ты путешествовала вместе с Рамзи Хантером. Судя по твоему рассказу, ты была едва знакома с этим человеком.
– Это не совсем так, – начала было Сьерра, но Рэм перебил ее.
– Мне кажется, что вам следует задать этот вопрос мне, – сказал Рэм. – Дело в том, что я друг Лестера Олдена. Сьерре нужен был сопровождающий, а поскольку мы оба направлялись в Денвер, я согласился взять на себя заботу о ней. Мы вместе выехали из Сан-Франциско на дилижансе.
Сьерра изумленно посмотрела на Рэма. Она поняла, что он лгал, стараясь помочь ей выпутаться из затруднительного положения. Все было вовсе не так, как он это представил в своем рассказе. Рэм не раз заявлял ей о том, что не желает участвовать в осуществлении ее нелепых планов.
– Так, значит, вы были единственными пассажирами на том дилижансе? – спросил Райдер с любопытством. – Иначе воины Сильной Руки захватили бы в плен и ваших спутников.
– С нашим дилижансом случилась беда, он попал в аварию на горной дороге недалеко от Солт-Лейк-Сити. И поскольку следующий дилижанс должен был отправиться только через неделю, мы решили продолжить путешествие до Денвера верхом.
– Вы хотите сказать, что все это время, выехав из Солт-Лейк-Сити, находились наедине с моей сестрой? – спросил Райдер таким спокойным голосом, что у Сьерры по спине забегали мурашки. – Сильная Рука сказал, что вы жили в одном вигваме.
Рэм вспыхнул:
– Это было необходимо для того, чтобы защитить Сьерру от домогательств Огненной Пяты. Он до сих пор стремится заполучить ее в жены.
– Вы проявляете трогательную заботу о моей сестре, это похвально, – промолвил Райдер голосом, в котором слышалась насмешка, а затем задал вопрос, повергший Сьерру в ужас: – Так, значит, мы отпразднуем свадьбу, когда прибудем в Денвер?
Его прямой вопрос прозвучал так, как если бы он спросил в лоб – спал ли Рэм с Сьеррой. Прямота Райдера ошеломила Рэма. Но прежде чем он успел подобрать слова для того, чтобы ответить, Сьерра бросилась на его защиту:
– Райдер! Прошу тебя, не надо. Сейчас не время и не место для подобных... Я цела и невредима – и это главное. Наконец-то мы вновь нашли друг друга, и я не хочу, чтобы наша радость чем-нибудь омрачалась. Когда мы тронемся в путь?
– Сьерра, я сам могу ответить на вопрос твоего брата, – сказал Рэм с твердой решимостью в голосе, пристально взглянув на Райдера. – Ваша сестра совершеннолетняя, и что бы ни произошло между нами, это наше дело. Однако я обязан прямо заявить вам о том, что ни о какой свадьбе в ближайшем будущем не может быть и речи.
