Воспользовавшись удобным случаем, Сьерра наблюдала за Рэмом, рассматривая все его большое тело. Вспомнив жар его объятий, Сьерра опустила голову и залилась краской смущения. Она как будто вновь ощутила исходящий от него запах и его теплые губы на своих губах.
Этот самоуверенный наглец прекрасно знал, как воздействует на женщин его обаяние, и умел соблазнять их. Его жадные чувственные поцелуи и волна сладострастия, которую они возбудили в ней, доставили Сьерре ни с чем не сравнимое наслаждение, которого она никогда еще в жизни не испытывала. Рэм воспользовался ее неопытностью. Сьерра не знала, каким образом отреагирует Рэм, когда проснется и обнаружит ее в дилижансе, но она мысленно приготовилась пережить новую вспышку его гнева.
Рэм проспал несколько часов. Дилижанс тем временем далеко отъехал от побережья у города Сан-Франциско с его прохладными, дующими с моря бризами и въехал в жаркую засушливую зону округа Сакраменто. Когда Рэм наконец проснулся, он потянулся, расправил затекшие руки, вытянул ноги и сдвинул на затылок шляпу, открыв глаза.
– О нет! – внезапно простонал он в ужасе, думая, что его воображение продолжает играть с ним злые шутки. Ему и так было не по себе от того, что образ Сьерры посещал его во сне. Неужели теперь этот образ будет являться ему и наяву?
Если бы, по твердому убеждению Рэма, это видение не было галлюцинацией, он мог бы поклясться, что напротив него действительно сидит Сьерра, более прекрасная и обольстительная, чем образ из его снов, одетая самым неподходящим образом для путешествия в дилижансе. Все это было так нелепо и неожиданно, что Рэм едва не расхохотался. Здравый смысл подсказывал ему, что даже такая маленькая избалованная принцесса, как Сьерра, не станет путешествовать в почтовой карсте в столь фантастическом наряде, который уже после нескольких часов пути измялся и утратил первоначальную свежесть, и не рискнет надеть столь нелепую шляпку, украшенную различными видами искусственных фруктов.
Наверное, стоит ему только моргнуть, как это видение исчезнет, растворится в воздухе. Надеясь на это, Рэм несколько раз быстро закрыл и открыл глаза. Но какова же была его досада, когда, снова открыв глаза, он убедился, что Сьерра все так же сидит напротив него рядом с бизнесменом, подоткнув под себя свои широкие юбки. Когда же девушка улыбнулась ему – это было уже сущим издевательством, – Рэм понял, что он не грезит.
– Что вы, черт возьми, здесь делаете? – Его возмущенный голос разбудил проповедника и коммивояжера, а бизнесмен от неожиданности вздрогнул.
– Я еду в Денвер. А вы что подумали? – кротким тоном ответила Сьерра.
– Мне следовало бы свернуть вашу хорошенькую шейку, – процедил Рэм сквозь сжатые зубы. – Неужели вы не понимаете человеческих слов? Я же решительно отказался выполнить вашу просьбу.
– Послушайте, мистер. Нельзя так говорить следи, – вмешался бизнесмен, беря Сьерру под свою защиту.
– Если вам дороги жизнь и здоровье, держите ваше мнение при себе, – ответил ему Рэм, окинув бизнесмена холодным взглядом.
Видя, что перед ним человек, который не бросает слов на ветер, бизнесмен улыбнулся Сьерре, как бы извиняясь, а затем отвернулся к окну, делая вид, что сосредоточенно разглядывает окрестности.
– Я заплатила за свой проезд, Рэм Хантер, и вы ничего не сможете поделать с этим, – заявила Сьерра. Она понимала, что ей не стоит рассчитывать на помощь других пассажиров, которые испытывали страх перед Рэмом.
– Вы так думаете? – спросил Рэм. – Я могу отправить телеграмму вашему отцу из Сакраменто, и, будьте уверены, после первой же остановки вы покинете дилижанс. Ваш отец, наверное, сходит с ума от беспокойства. Клянусь, вы совершенно спятили.
В серебристых глазах Сьерры вспыхнул гнев, она пыталась взять себя в руки. Дерзость и наглость этого человека были просто безграничны.
– Вам не стоит беспокоиться о моих родителях. Я оставила им записку, в которой объяснила свой поступок.
Она утаила от Рэма то, что в записке сообщалось, что она якобы отправилась в путешествие под надежной защитой Рамзи Хантера. Сьерра представила все дело так, будто бы Рэм великодушно согласился сопровождать ее в Денвер, поскольку сам туда направляется. Конечно, все это была ложь с начала идо конца, но Сьерру мучило чувство вины, и она не хотела причинять своим родителям дополнительные страдания, которые им могла внушить мысль о том, что их дочь путешествует совершенно одна, подвергаясь всем мыслимым опасностям.
