— Проклятая сука!
Девушка пыталась отползти в сторону и кричала, призывая на помощь. Голос ее охрип. Никто не бросился к ней. Имоджин стала молиться вслух:
— Ангелы и все святые, помогите мне…
Продолжая отползать, она наткнулась на что-то мягкое. Посмотрела и, поняв, что сидит на трупе, завопила от ужаса. Когда она посмотрела вверх, то увидела, что над ее головой занесен меч.
Если мне гореть в аду, я заберу тебя с собой! — орал нападавший.
Имоджин схватила щит мертвеца и прикрылась им. Меч ударил по щиту с такой силой, что у нее зазвенело в ушах. Имоджин показалось, что она разлетелась на куски от чудовищного удара. Но оказалось так, что удар просто вмял ее в труп, лежавший под ней. Мертвец странно засвистел, когда воздух выходил из его легких.
Другого удара не последовало. Когда нападавший, ухмыляясь, пытался ударить второй раз. Ублюдок Фицроджер бросился на него. Неприятель вынужден был повернуться в его сторону, чтобы отразить атаку.
Огромный меч со свистом опустился вниз. Такой удар мог разрубить любого человека надвое, но ее рыцарь смог отразить атаку. Жуткий звон клинков оглушил девушку. У нее ныли руки. Неужели ей удалось прикрыться щитом от подобного удара? Неудивительно, что она чувствовала себя так, как будто по ее телу проскакал кавалерийский отряд.
Сколько еще таких ударов сможет выдержать ее защитник? Он ведь был без кольчуги и поэтому подвергал себя смертельной опасности. Почему я лежу и не пытаюсь как-то ему помочь? — подумала Имоджин, сбросила с себя щит, стала на колени и закричала:
— Сюда, к Фицроджеру! Фицроджер! Наконец ее услышали. Воины было бросились к ним, но было уже поздно. Фицроджер ловко увернулся от меча противника и вонзил свой в его незащищенную доспехами ногу. Тот завопил и упал на землю. Фицроджер придавил одной ногой его руку с мечом к земле, а другой ударил по голове. Человек перекатился на спину. Фицроджер вонзил острие меча ему в горло. Нападавший перестал кричать, захрипел и затих.
Фицроджер рывком выдернул меч.
* * *
Имоджин сильно рвало. Позывы следовали один за другим даже после того, как у нее вывернуло наизнанку весь желудок и стало сводить мышцы живота. Когда она опомнилась, то увидела, что ее рвота покрывала весь труп, на котором она лежала. Девушка стала кричать и пыталась отползти в сторону. В этот момент к ней подошел Фицроджер.
— Все в порядке, — тихо сказал он, кладя руку на плечо Имоджин. — Вы сильно поранились?
Она принялась вырываться.
— Вы его убили!
— Леди Имоджин, это моя обычная работа, — пытаясь говорить спокойно, ответил ей Фицроджер. — Что у вас болит?
— Вы ударили его ногой.
До сих пор она считала, что рыцари не бьют ногами друг друга по голове. Теперь Имоджин пыталась объяснить это Фицроджеру.
— Вы не должны были этого делать. Я уверена, что вы…
Она мотала головой и не могла остановить свою истерику. Но тут резкая пощечина привела ее в сознание, и она уставилась на Ублюдка.
— Я вас сейчас подниму, — сказал он. — Если будет очень больно, скажите мне.
Фицроджер взял леди Имоджин на руки и стал пробираться через двор.
— Вам не следовало бить его ногой, — повторила она.
— Наверно, вы правы. Теперь я раскаиваюсь.
После этого Имоджин закрыла глаза и прислонилась к кожаной куртке Фицроджера, но тут же вздрогнула. От него несло запахом свежей крови.
— Немедленно унесите меня отсюда, — умоляла его та, которую когда-то называли Цветком Запада.
— Конечно, вам здесь делать нечего. Имоджин ясно ощутила холодок в его голосе и вспомнила о бедном Берте. Сможет ли он выжить и потом еще принять на себя гнев своего господина.
— Это — моя вина, — призналась девушка. — Я сказала Берту, что там, в лесу, нам грозит большая опасность. Но ведь и так могло случиться.
Шум немного поубавился, и Имоджин поняла, что они оказались на внутреннем дворе замка. Она слегка приоткрыла глаза.
Да, они действительно выбрались из ада. Здесь сохранилась хотя бы видимость прежнего порядка. Слабые лучи восходящего солнца уже начинали рассеивать ночные тени. Лошади перестали метаться, когда их перевели на более-менее спокойное место. Люди старались навести хоть какой-то порядок.