Но разве не было бы совершенно неоправданным анахронизмом, если бы кто-нибудь вознамерился писать сегодня роман языком Цуртавели, Мерчуле или даже Руставели?
В этом послесловии я попытался поделиться с читателем своим отношением к историческому материалу и теми основными принципами, которыми руководствовался в работе над тремя книгами «Грузинской хроники тринадцатого века».
Вырабатывая историческую концепцию, я, конечно, че мог разделить веру летописцев времён монголов в фатальную непреложность победы Чингисхана и вместе с ними считать причиной поражения порабощённых монголами народов навлечённую на них «божью кару за безверие» или же личные качества глав повергнутых государств. Рассматривая фактический материал, накопленный на современном уровне исторической науки, я видел исключительно трагические картины жизни нашего народа и пытался проникнуть в причины тех явлений, которые были порождены и обусловлены сложными социальными и политическими взаимоотношениями.
В исторических романах я хотел показать народ как творческую, созидательную силу истории и этим восполнить тот большой пробел в летописях, который одинаково тревожил и француза Мари-Франсуа Вольтера, и грузина Илью Чавчавадзе.
В завершённой уже трилогии я старался, подобно Жамтаагмцерели, быть «глаголящим истину», видеть исторических героев с высоты любви к родине и судить об их действиях и поступках в зависимости от того, какое благо или вред принесли они своей отчизне.
На этом тягчайшем перегоне истории Грузии подвиг Цотнэ я полагал апофеозом истории грузинского народа. В самоотверженности Цотнэ мне виделось очищение не только одного поколения, но и духовное возвышение Грузии, её, подобное Фениксу, возрождение и нравственную победу.
Самоотверженность Цотнэ — пример доблести и величия духа. Моральный пример всегда оказывал на потомков благотворное влияние, а урок Цотнэ должен иметь исключительное значение теперь, когда весь народ с таким единодушием борется за утверждение высоких нравственных идеалов.
Пояснительный Словарь
Азнауры — грузинские дворяне.
Аламут — крепость в горах Ирана; центр воинствующей секты ассасинов.
Алаверди — древний храм в Кахети.
Амиран — герой древнейшего грузинского народного эпоса.
Амирспасалар — высший военный чин в Грузии XIII века, главнокомандующий войсками.
Арзрум (Эрзерум) — город в государстве шах-арменов, один из его центров.
Армази — крепость Мцхеты, древней столицы Грузии, На горе Армази находился языческий пантеон Грузии.
Атабек (Атабаг) — титул высших придворных лиц в некоторых мусульманских странах, а затем и в Грурии. Первоначально атабеки были воспитателями царских детей, но потом некоторые из них стали самостоятельными правителями областей и государств, так что этот титул получил значение «правитель». В Грузии атабек — один из высших государственных титулов.
Ахалцихели — грузинский дворянский род, Шалва и Иване Ахалцихели были крупными полководцами времён царицы Тамар и Георгия Лаши.
Батоно — сударь, господин; обычное в грузинской разговорной речи вежливое обращение.
Блаженный Августин (354–430) — епископ из Гиппона (сев. Африка), один из первых христианских теологов.
Ваша— (груз.) ура, да здравствует!
Визирь — высший сановник в некоторых странах Ближнего Востока в эпоху феодализма.
Гегуати — резиденция грузинских царей в Западной Грузии. Развалины дворца сохранились до наших дней.
Гелати — крупный культурный центр Грузии и Ближнего Востока, близ города Кутаиси. Здесь находилась знаменитая Академия.
Георгий Руси — князь Юрий, сын Андрея Боголюбского, князя Владимирского, первый муж царицы Тамар.
Георгий III — грузинский царь (1156–1184 гг.), отец царицы Тамар.
Георгий IV Даша — царь Грузии, родился в 1192 или 1193 году, с 1207 г. соправитель своей матери, царицы Тамар, с 1213 г. — единоличный правитель. Умер в 1222 г.
Горгасал (Вахтанг Горгасал) — грузинский царь, V в., основатель Тбилиси, добился независимости Грузии от персов.
Гурджи — так именовали грузин иранцы и тюрки. Гурджистан — Грузия.
Давид (Давид IV Строитель) — царь Грузии (1089–1125), при котором грузинское государство достигло большой мощи и расцвета.
