Меня сейчас занимала вполне приземленная задача: как сварить морскую добычу. Сырыми мидии съесть в принципе можно, но это уже крайность. Впрочем, решение пришло довольно быстро. Я нашел более или менее плоский камень известняка, вросший в землю, и, попросив кремневый топор, стал долбить в нем углубление. Через полчаса получилась чаша литра на полтора. Пока хватит, решил я, и, чертыхаясь, натаскал в эту кастрюлю пригоршнями (а потом и используя рот) воды из ручья. Затем я взял из костра небольшие камни, которые предусмотрительно бросил туда перед долбежкой, и начал класть их в чашу. Камни издали змеиное шипение и выпустили клубы пара, изрядно напугав окруживших меня дикарей. Вылавливая палкой камень, ускользающий, словно непокорный пельмень, и кладя на его место следующий, я очень быстро довел воду до кипения. Наступила очередь мидий, и уже через несколько минут все было готово для пира.
Съев первую мидию, я понял, что их вкус за тысячи лет нисколько не поменялся. Не хватало специй, но это дело наживное. Надо внимательнее рассмотреть травы. Вторую мидию я предложил вождю, положив ее на стол.
— Ханан! — решительно отказался он.
— Ханан нет! — попытался отменить я табу. — Ешь!
— Ханан! — упрямо повторил вождь. Видимо, это был сильный запрет.
Окей, мне больше достанется, решил я и до отвала набил брюхо моллюсками. По правде говоря, произошедшее меня расстроило. «Ханан» в отношении моря был проблемой. Выходит, что послать дикаря за рапанами не получится. Да и рыбу, получается, они не ловят. А терять весь день, лично топая за едой и обратно — удовольствие сомнительное. Надо будет что-то делать с этим табу.
Хэф быстро погружался в темноту. Я залез в свое логово, но заснуть не удавалось. Идеи и планы в великом множестве роились в моей голове. Я вдруг ощутил себя игроком в «Цивилизацию», открывающим новые «технологии». Лицо расплылось в улыбке. Когда-то, еще в начале девяностых, я был очень крутым игроком, пропадая часами за допотопным монитором. Теперь предстояло сыграть в реальности.
Такая параллель мне пришлась по душе, и я стал вспоминать, какие науки открывались в самом начале. На ум сразу пришло Pottery[2]. Это нужно. Без посуды даже воды не принесешь. Кстати, в горшках и зерно можно хранить. Значит, глина будет первоочередной задачей на завтра. Затем были Wheel, Masonry, Irrigation, Alphabet, Writing[3] — а вот это все ерунда ненужная. Ирригация — пока рановато, колесо — катать негде. Кирпичи — их тоже непонятно где сейчас можно использовать. Bronze Working[4] — вот это было бы кстати. Надо искать в горах руду. Только как ее искать, как выплавлять? Общее представление, что руда плавится в печах при помощи мехов, у меня было. Но на этом знания заканчивались. Очевидно одно. Для освоения этой науки потребуется не один месяц. Начнем с горшков.
Большим усилием воли я заставил себя уснуть. Несмотря на все эти мысли о прогрессе, я каждый день не расставался с мечтой, что завтра проснусь у себя в кровати. Или хотя бы на асфальте у бара. Накатывающие думы о том, что теперь я обречен, и остаток жизни пройдет здесь, заставляли меня тихонько скулить от отчаяния.
Глина, ранее найденная вверх по течению ручья, была беловатая и лепилась довольно хорошо. Я сделал четыре, с позволения сказать, чашки, ибо лепка посуды оказалась вовсе непростым занятием. Это может подтвердить каждый, кто попробует сделать из пластилина стаканчик крупнее наперстка. После того, как удалось подобрать влажность глины и чашки перестали расползаться, я приступил к обжигу. Несколько изделий позволяли искать оптимальный режим запуская одновременно серию тестов. Одну пиалу я поставил прямо на угли, другую рядом с огнем, третью засыпал золой, а четвертую просто оставил стоять на солнце.
Через несколько минут первый опытный образец приказал долго жить и покрылся паутиной трещин. Второй экземпляр присоединился к первому с небольшим опозданием. А вот чашка с золой продержалась, равно как и чашечка, стоявшая на солнце, и к концу дня они казались весьма крепкими. Вот только при попытке набрать в них воду глина стала размокать. Что-то я все-таки делаю не так. Пришлось начинать заново.
