- Вам понадобится цитра?
- Это зависит от того, захочет ли генерал послушать, что я успела сочинить, - ответила она.
- Нет, - поколебавшись, сказала женщина. - Он распорядится, когда захочет послушать произведения, я уверена.
Лин Юнь тайком несколько раз сжала и разжала пальцы, чтобы размять их. Просто на всякий случай.
Надзирательница проводила ее в малый приемный зал, дверь которого была украшена изображением ростка в пламени - символа командования «Феникса». Удивительно бесцеремонно она отворила дверь.
- Генерал, - позвала она. - Музыкантша Сяо прибыла. - Она похлопала Лин Юнь по плечу. - Проходите. Все будет хорошо.
Лин Юнь шагнула на минимально возможное расстояние и опустилась на колени со всем уважением и почтением, мимолетно увидев перед собой генерала «Феникса». У него были волосы с проседью и мощная нижняя челюсть.
- Достаточно, - сказал генерал. - Не будем терять время на церемонии.
Она медленно поднялась, пытаясь истолковать для себя выражение его лица. «Он пока не слышал, что ты сочинила, - напомнила она себе, - и потому не может выражать недовольство».
- Мой господин... - она невольно вновь склонилась в поклоне.
- Вижу в вас хорошую выучку, - скривился генерал. - Клянусь, это касается каждого музыканта, а встречался я со многими... Сядьте.
Лин Юнь не знала, что на это ответить, поэтому, скрестив ноги, послушно села за низкий столик и придала себе вид полезного помощника.
- Какие сны вам снятся? - спросил генерал. Его пальцы барабанили по стене. В самом деле, казалось, он не в состоянии остановить их.
- Последний раз я видела во сне рыбу, которую ела на обед, - сказала Лин Юнь, захваченная врасплох. - Она выплыла из моего рта и отругала меня за то, что я ее пересолила. Когда проснулась, у меня перед глазами был дракон с бабочками.
- Ах да, - откликнулся генерал. - Перетта, разрушитель Шан Юань. Когда она прилетела, я потерял целый эскадрон планеров. Как вы могли заметить, пилоты драконов - тоже люди неуравновешенные, и мы подумали, что она обычная жуликоватая бродяжка. Мы видели, как она убила парочку своих же товарищей. Потом ее дракон зарычал, и штормовой удар разрушил всё на его пути, а Город Фонариков погиб в огне.
- Вы были там, генерал?
Он ей не ответил, спросил сам:
- Как продвигается драконья сюита?
- Я вношу исправления, основанные на сегодняшних утренних результатах игры, мой господин, - ответила Лин Юнь.
- Вы играете в вэйци, музыкантша? - спросил он.
- Очень плохо, - ответила Лин Юнь. - Моя мать когда-то учила меня правилам, но это было так давно... Игра касается влияния на территорию и объекты, не так ли? Она необычна и удивительна, а мне гораздо легче постичь музыкальные объекты, чем визуальные.
Генерал сел напротив.
- Если бы музыканты оказывались столь же талантливы в вэйци, как искусны они в музыке, - сказал он, - они стали бы непобедимы.
Табличка лежала на столе. Он взял большую из двух кистей и начертал ИГРА, потом еще несколько символов. Треугольников-драконов не было видно и в помине.
- Я не знал, что они могут сделать это, - задумчиво проговорил генерал. - Так происходит, когда разрешаешь игре создавать свои собственные правила. - Он встретил чрезмерно пытливый взгляд Лин Юнь. - Как бы то ни было, не думаю, что они сдались.
- Значит, драконы не были захвачены, - сказала она, переходя снова в терминологию вэйци. - Что еще связано с этой игрой, генерал?
- Она настроена так же, как планер - музыкантом. Как табличка - каллиграфом. Она настроена развертыванием, ходом и последствиями настоящей войны.
- Понятно, - проговорила Лин Юнь, - что сюита замышлялась как противостояние пилотам и не должна воздействовать на них. Должна признаться, я так и не заметила ничего, что объяснило бы исчезновение драконов.
Генерал сказал:
- В музыке идеалом является беззвучная песнь на цитре без струн. Разве это не так?
Лин Юнь начертала в мыслях символы: усянь означает «пять струн», цинь - это цитра. Но слово у с третьим тоном значит «пять», а сказанное в первом тоне приводит на ум понятия «ничто», «пустота»... Цитра без Струн, благодатный инструмент, привилегия мудрецов. Древние предпочитали утонченность и сдержанность во всем, и цитра без струн - естественное тому подтверждение. Лин Юнь посвящала себя урокам с тем же терпеливым прилежанием, с каким занималась музыкой, но цитра без струн ее возмутила.
