Хок и Фишер, вежливо кивнув, ничего не ответили. Они ведь не распространялись о том, что Треск оказался подручным вампира, представили его как еще одну жертву. По сути дела, так оно и было. У его вдовы и без того достаточно страданий. Кэтрин Блекстоун еще немного пощебетала о том о сем и упорхнула к Дориманту. Хок покосился на Фишер.
– Ну? – сухо спросил он. – И что ты об этом думаешь?
– Убей меня Бог, – ответила Фишер, – если я что-нибудь понимаю. Кэтрин Блекстоун изображает из себя пустоголовую болтушку?! Совсем не та женщина, о которой столько говорили.
– Может быть, беседа с нами – особая проверка. Контролирует, достаточно ли мы сообразительны, чтобы распознать имитацию.
Фишер подозрительно взглянула на него.
– Да, об этом я не подумала.
– Возможно, планируется что-то более сложное, – внезапно произнесла за ее спиной колдунья Визаж.
Хок и Фишер быстро обернулись. Рука Хока непроизвольно легла на рукоятку топора. Он не слышал, как подошла колдунья… Визаж, заметив его реакцию, улыбнулась.
– Я вам не враг, капитан Хок. Я рада, что вы здесь. У меня дурные предчувствия насчет Вильяма.
Хок и Фишер быстро переглянулись и уставились на Визаж.
– Предчувствия? – медленно повторил Хок. – Вы считаете, ему угрожает опасность?
– Да. Я – колдунья. Моя работа – охранять его от магических угроз. Вероятно, здесь он может чувствовать себя уверенно. Я никогда не встречала столько разных охранных заклятий. Этот дом буквально нашпигован ими. И все же… Что-то меня постоянно беспокоит. Я обеспечила Вильяму особенную защиту, но…
– Что вы предчувствуете? – поинтересовалась Фишер.
Визаж задумчиво покачала головой.
– Ничего определенного. Кто-то здесь или очень близко отсюда планирует убийство. И жертвой станет Вильям или кто-то из его близких. Вот что я предчувствую.
– Вы предупредили его? – спросил Хок.
– Конечно, но он не принимает мои опасения всерьез.
– Здесь или очень близко отсюда, – уточнила Фишер. – Может быть, проверить сад?
– Я предложила это Гонту, – сказала Визаж. – Он утверждает, что ни в дом, ни в сад нельзя проникнуть незамеченным. В доме кто-то умрет раньше, чем вы успеете что-либо предпринять. Сегодня вечером.
Она повернулась и ушла. Хок и Фишер проводили рыжую колдунью взглядами.
– Хорошенькое начало вечеринки, – пробормотал Хок.
– Да, – согласилась Фишер.
– Ты заметила, – задумчиво произнес Хок, – она не объяснила странное поведение Кэтрин.
– Да, это интересно.
Они переглянулись, пожали плечами и налили себе еще по бокалу.
– Кто же такой безрассудный, что нападет на Блекстоуна в доме Гонта? – снова спросил Хок. – Конечно, Гонт не самый искусный чародей, с которым я встречался в жизни, но уж в первую десятку он попадает, это на сто процентов. Я бы не перебежал ему дорогу, не будь у меня веских оснований.
– Правильно. Наш потенциальный убийца должен быть чертовски самонадеян. Или глуп. Или и то и другое имеете.
– Или он располагает такими возможностями, о которых мы не догадываемся. Думаешь, надо поговорить с Блекстоуном?
– Еще рано. Что мы скажем? Кроме того, ты же сам убежденно повторял – в этом доме на него вряд ли кто решится напасть.
– Абсолютной защиты не существует, – резко оборвал ее Хок. – Возможно спланированное нападение, приготовленное заранее, а не обычное убийство.
– Заранее заготовленное заклятие, – буркнула Фишер. – Или отравленная еда.
– Или напиток.
Они уставились на свои пустые бокалы.
– Нет, это отпадает, – возразила Фишер. – Колдунья предупредила – кто-то планирует только одно убийство, а не несколько. Да и Гонт наверняка проверил свои угощения – нет ли там яда. И заклятия, впрочем, тоже.
– Надеюсь, – согласился Хок. – Хорошо, яд исключаем. Ну а открытое нападение представляется еще более невероятным. Чтобы добраться до Блекстоуна, убийце пришлось бы преодолеть все заклятия Гонта, да еще сразиться с нами. Есть в нашем королевстве несколько профессиональных убийц, но не думаю, чтобы политик городского масштаба их привлек. Нет, скорее всего при нападении будет использована магия.
– Но колдунья утверждала, будто дом защищен охранными заклятиями?
– Да, – Хок разочарованно покачал головой. – Это проще простого. Знаешь, Изабель, мне захотелось поразмыслить над чем-нибудь простым и понятным. Для разнообразия, понимаешь?
