Цигун и жизнь, 1991 № 06 - страница 14

С. Вивекананда

«Мы приходим, влача за собою облака славы», — говорит поэт. Не может быть, однако, спора, что далеко не все мы приходим в облаках славы, а многие приносят с собою только черные туманы. Да и приходим-то мы не по желанию, а присылаемся сюда, как бы на поле битвы, чтобы сражаться. Приходим с плачем, хотим или нет, чтобы, как умеем, завоевать себе выход, проложить путь через бесконечный океан жизни, не оставив за собою никакого следа. Мы бросаемся в этот океан, имея позади себя долгие века, бесконечное пространство, и подвигаемся вперед, пока не придет смерть и не унесет нас с поля битвы — кто знает — победителями или побежденными. Это — майя.

Надеждой переполнено детское сердце. В открытых глазах ребенка мир представляется золотым видением, выше своей воли для него нет ничего. Увы, с каждым шагом вперед природа, подобно несокрушимой стене, преграждает ему дальнейший путь. Он может бросаться на нее без конца, стараясь пробиться; но в течение всей жизни, чем больше подвигается вперед, тем дольше отходит от него идеал, пока не наступит смерть, которая, может быть, и будет освобождением. И это майя. Вот человек науки. Он жаждет знания. Никакая жертва для него не велика, никакая борьба не кажется безнадежною. Он продвигается вперед, открывая один секрет природы за другим, раскрывая тайны самых глубочайших недр природы. А для чего? К чему все это? Почему мы венчаем его славой? За что он приобретает известность? Разве природа не бесконечно больше, чем может знать кто-нибудь из нас, человеческих существ? Но, скажете вы, природа тупа и бесчувственна. Зачем же подделывать тупое и бесчувственное? Природа может бросать громовые стрелы любой величины и на любое расстояние. А если человек в состоянии подделать ничтожную частицу этого, мы осыпаем его похвалами, прославляя до небес.

Но почему? Почему мы должны хвалить его за подделку природы, которую сами называем тупою и бесчувственною? Сила притяжения может разрывать в куски величайшие массы, и все-таки она неразумна. В чем же слава подделывать неразумное? А мы все-таки все стремимся к этому. И это майя.

Чувства увлекают за собою человеческую душу. Человек ищет счастья там, где его нельзя найти. В течение бесконечного числа веков нас учат, что все это ничтожно и напрасно, но мы никак не можем усвоить этого; да этому научиться и невозможно иначе, как на собственном опыте. Мы делаем попытки, но получаем взамен удары. Научит ли хоть это нас? Нет, и это не научит. Подобно мотыльку, бросающемуся в пламя, мы снова и снова бросаемся к нашим чувствам в надежде найти в них какое-нибудь удовольствие; снова и снова возвращаемся к ним с обновленною энергиею и так продолжаем до тех пор, пока не умрем, искалеченные и обманутые. И это майя.

То же и с нашим разумом. Пытаясь разрешить тайны вселенной, мы не можем перестать спрашивать; мы должны дойти до того, чтобы не оставалось ничего неизвестного. Но, сделав несколько шагов, наталкиваемся на стену безначального и бесконечного времени, через которую не можем перебраться. Несколько шагов дальше, и перед нами стена безграничного пространства, которую нельзя перейти. И все заключено в непреложные границы причины и следствия, выхода из которых нет. Все же мы делаем усилия, должны их делать. И это майя! При каждом дыхании, при каждом биении нашего сердца и при каждом нашем движении мы думаем, что свободны, и в тот же самый момент видим, что не свободны, что мы — связанные природою рабы, что наше тело и ум, все наши мысли и все наши чувства — все сковано. И это майя.