Но то, что некоторые прозвали «копифайтом» – не что иное, как обычный вопрос терминологии. Ведь чтобы договориться с гражданами о контроле информации, необходимо грамотно использовать общие понятия для вынесения выгодных огульных суждений. Этот метод используют и приверженцы копирайта, и сторонники копилефта[1], хотя, бесспорно, пальма первенства принадлежит именно защитникам копирайта с точки зрения общественного одобрения их терминологии и средств ее донесения до публики. Поэтому далее я хотел бы затронуть тему распространенных ошибочных суждений и устоявшихся терминов, связанных с авторским правом и интеллектуальной собственностью. Такой экскурс поможет лучше понять идею книги.
1. Слова «преступный» и «незаконный» не взаимозаменяемы, так как первое подразумевает не только незаконность, но и аморальность действий, их противоречие общепринятым нормам. Цифровое пиратство не имеет никакого отношения к морали, как бы ни старались крупные торговые группы убедить нас в обратном. «Незаконный» – значит противоречащий закону. Убивать и переходить дорогу на красный свет одинаково незаконно. В Сан-Франциско запрещено подражать животным на улице, но никому не придет в голову называть это действие преступным.
2. Я не буду говорить о «вознаграждении авторам» или «компенсации авторам» по отношению к деньгам, которые им приносят монополии на авторские права. Поскольку самые защищаемые копирайты принадлежат корпорациям (в результате передачи авторских прав или финансирования наемных работников), я считаю, что неверно акцентировать внимание на ущербе, который наносится авторам. Давайте лучше посмотрим на прибыль корпораций. Ничего не имею против корпораций-правообладателей, но их заявления о том, что нарушители копирайта «воруют у авторов» или «вредят простым людям», не отражают механизм защиты авторских прав в наши дни. По этой же причине я не считаю понятия «авторы» и «правообладатели» взаимозаменяемыми, ведь эти группы изначально не равны друг другу.
3. В то время как организации-правообладатели внушают людям, что любые нарушения непременно затрагивают интересы конкретного автора, между обменом файлами и прямой подделкой (незаконным копированием) существует масса различий. Далее я буду использовать как равноценные термины «незаконное копирование» и «подделка», и – в несколько более широком смысле – «распространение файлов», «нарушение прав» и «пиратство» (последнее не обязательно имеет негативный оттенок, который ему обычно приписывают, если не связано с подделкой).
4. В отношении корпораций, владеющих авторскими правами, патентами, торговыми марками и другой интеллектуальной собственностью (ИС), я в основном буду употреблять термины «медиамагнаты» или «-гиганты», но чаще всего это будет касаться крупнейших медийных конгломератов, таких как Viacom, Disney, AOL/Time-Warner и Comcast. Как и в случае с привычными нашему слуху понятиями «бизнес-магнаты» или «фармацевтические гиганты», я не вкладываю в эту формулировку негативного смысла. Кроме того, я намерен четко разграничивать собственно самих медиагигантов и их торговые партнерские организации. В частности, здесь я имею в виду Британскую ассоциацию производителей фонограмм (British Phonographic Industry, BPI), Американскую ассоциацию кинокомпаний (Motion Picture Association of America, MPAA) и Американскую ассоциацию звукозаписывающих компаний (Recording Industry Association of America, RIAA). Последние, как правило, представляют первых, но это не значит, что их точка зрения или поступки, связанные с нарушением прав на ИС, совпадают.
5. Пожалуй, труднее всего даются формулировки, связанные с созданием, получением или распространением копий теми людьми или организациями, которые не владеют соответствующими авторскими правами. «Распространение» звучит слишком мягко, а «кража» или «воровство» – оскорбительная характеристика, как правило, вызывающая ассоциации вовсе не с процессом обмена файлами. Однако слово «распространение» гораздо точнее, чем «кража», и до появления общепринятого термина я воздержусь от описаний, имеющих криминальный оттенок.
