— Нулпак, я не предавал своего друга. Я хочу его спасти. Этот механический человек — машина. Ты знаешь, что такое машина?
— Знаю, ребенок, — высокомерно ответил ушастый принц. — А при чем здесь тогда заклинания?
— Мне пришлось обмануть Великого Полководца, иначе он испугался бы его включить. А теперь он уверен, что в любой момент сможет умертвить робота с помощью заклинания.
— Значит, ты все-таки его обманул, — презрительно сказал принц.
— А что бы ты сделал на моем месте? Я же это сделал и ради твоего спасения, — немного обидевшись, спросил Алеша.
— Я? Во-первых, на твоем месте я никогда не окажусь, — ответил Нулпак. — А во-вторых, я будущий король, а потому не стал бы врать. Король, он потому и король, что может позволить себе не врать даже на эшафоте.
— Ты хочешь сказать, что я не должен был нас всех спасать? возмутился Алеша.
— Все, что я хотел сказать, я сказал, — ответил анананский принц. Расстелив, по примеру Алеши, на полу собственный завтрак, он свернулся на траве калачиком и закрыл глаза.
Пока скалапот приходил в себя после сильного удара и фыркал от пыли, Тулес снова решил обезопасить хищника. Он по очереди привязал концы капроновой уздечки к ушам зверя и попытался заставить скалапота идти дальше. Но дверной проем был слишком низким для животного — не проходил костяной гребень.
— Давайте его отпустим, уважаемый коллега, — обратился к погонщику Туу-Пань. — Он сделал свое дело.
— Действительно, мы же теряем время. Нам надо спасать Алешу, поддержал его Алексей Александрович и со вздохом добавил: — Еще неизвестно, где мы выйдем и сколько нам придется добираться.
— Именно поэтому мы его и не отпустим, — громко ответил Тулес. Положитесь на меня, коллеги. Дверь могли поставить только равнинные тимиуки, а за ней я вижу коридор. Куда он ведет, неизвестно, но мне кажется, что скалапота отпускать нельзя. Этот замечательный ходок — наше единственное оружие и защита. — Тулес ещё раз крикнул хищнику в ухо, изо всех сил дернул за поводья, и скалапот, сокрушив гребнем перемычку над дверью, вырвался наконец в коридор. При этом на головы спасателям посыпались камни, и один огромный булыжник пролетел рядом с Туу-Панем и чуть не зашиб биолога.
— До поселка я точно не доберусь, — чихая от пыли, проговорил толстяк. — Если я не заблудился в подземном лабиринте, меня не съел скалапот и не задавило камнем, значит, это будет какая-нибудь более неприятная смерть… Хотя более неприятную смерть придумать очень трудно.
— Не бойтесь, уважаемый коллега, — ответил ему Тулес. — Вы ещё прилетите ко мне в гости, и я покажу вам свою планету.
Коридор оказался более узким, чем тоннели лабиринта, и скалапот то и дело задевал боками стены. Неожиданно сразу после поворота спасатели услышали громкий вскрик, и в свете фонаря Тулес увидел убегающих с факелами тимиуков.
— А вот и аборигены, — воскликнул он. — Ну давай, наддай! — Он ударил скалапота пятками по шее, но совершенно измученный зверь не обратил на это никакого внимания. Он едва плелся, иногда останавливался, и его погонщику стоило больших усилий заставлять его двигаться дальше.
Наконец впереди показался дневной свет. Выход кто-то пытался забаррикадировать, но когда спасателям до него оставалось не более десяти метров, перепуганные строители баррикады с криками разбежались.
— Да здравствует свобода! — завопил Тулес.
После стольких часов, проведенных в страшном лабиринте, друзья едва не заплакали от радости. Алексей Александрович с Туу-Панем от волнения встали во весь рост, и когда ослепленный светом скалапот выбрался из коридора, все дружно прокричали: "Ур-ра!"
Утреннее солнце поднялось над крепостной стеной, и медные трубираны на городских шпилях заиграли красноватыми бликами. Священное озеро лежало посреди дворцовой площади словно огромное круглое зеркало, а вокруг него в панике метались вооруженные тимиуки.
— Смотрите, какой фурор мы произвели своим появлением на этом звере, привыкнув к яркому свету, сказал Тулес. — Похоже, здесь никто никогда не ездит на скалапоте.
— А куда это мы попали? — осматриваясь, произнес Алексей Александрович. — Похоже на город. Я бы даже сказал — на крепость.
