ВАНКУВЕР, КАНАДА, ЗЕМЛЯ
ИЮЛЬ 2120 ГОДА
Сидя на полу рядом с дверью своей крошечной спальни, прислонившись головой к стене, Аманда пыталась не расплакаться, слушая как ма и па орут друг на друга. Это ей не удалось, и слезы обожгли глаза. На самом деле спальня была не совсем ее: в квартире Пола была только одна эта спаленка, и он отдавал ее девятилетке, когда она оставалась у него, а сам плюхался на кушетку в крошечной гостиной. Половину времени, впрочем, он и не заходил так далеко, а просто падал на пол у входной двери, когда возвращался домой с гулянки.
В такие ночи Аманда старалась заранее оказаться в своей кровати – тогда на нее орали меньше. Квартира была грязной – Пол никогда не запаривался с уборкой, так что Аманда сама делала, что могла. Но этого было недостаточно. Окна никогда не открывались, потому воздух был густой и спертый, а занавески обеспечивали полумрак. В своей комнате она окно открыла, так что здесь теперь было светлее всего, но окно было маленьким.
А стены – тонкими.
– Черт возьми, Пол, меня не было четыре месяца! – орала ма. – Ты что, умер бы, если бы приехал к «Терешковой», когда приземлился мой шаттл?
– Звиняй, – ответил Пол. – Я перепутал дни. Думал, что это будет завтра.
– Перед вылетом я отметила его в календаре Аманды – она что, тебе не напомнила?
Аманда подтянула к себе ноги, согнув в коленях, и плотно обхватила их руками. Уткнув лицо себе в бедра, она скрыла слезы, хотя единственным свидетелем, кто мог их сейчас видеть, был ее плюшевый тигр Дэниэль. И Дэниэль был единственным, при ком она могла плакать.
Она напомнила Полу… этим утром, и он сказал, что заберет ее из школы, а потом они вместе поедут в терминал «Терешкова» к маме, когда та сойдет с шаттла от «Сотилло». С корабля, где она служила уорент-офицером.
Но Пол так и не появился.
– Слушай, – теперь он говорил громче, – мне тут было непросто. Мне не продлили договор, когда «Вейланд-Ютани» нас перекупила.
– Не продлили договор или уволили, потому что ты урод?
– Иди на хрен, Эллен! – еще громче. – Я заботился о твоем ребенке, пока ты моталась по Солнечной системе.
– Серьезно? Заботился о ней? И поэтому, едва мы вышли на орбиту, мне свалилось двадцать сообщений из школы о том, что она опаздывает или прогуливает? Сообщения приходили неделями.
– Ну нормально, – ответил Пол. – Я об этом позаботился.
– Они грозятся ее исключить, Пол!
– Я, блин, сказал, блин, что позаботился об этом!
У Аманды было искушение отправиться к «Терешковой» без него. Технически ей не разрешалось ездить на поезде одной, но она уже это делала, чтобы попасть домой, потому что пропускала автобус, ожидая, когда ее заберет Пол.
Проблема заключалась в том, что школа давала своим ученикам бесплатный проездной, но только от школы до остановки, ближайшей к дому. Ее проездной позволял добраться или до «49-й улицы» рядом с квартирой Пола, или до «Главной улицы» рядом с маминой. А вот воспользоваться им для того, чтобы добраться до «Терешковой», Аманда не могла. У нее, конечно, имелось немножко собственных денег, но на билет до терминала не хватало.
Внезапно дверь открылась. Аманда пискнула от неожиданности – сердце забилось чаще от ожидания того, что сейчас войдет злющий Пол и начнет орать. Но нет, это была ма. Она повернула голову, оглядывая комнату, после чего остановила взгляд на Аманде, сидящей на полу у двери. Улыбнувшись, она протянула руку:
– Милая, что ты делаешь на полу?
– Просто сижу, – она с готовностью потянулась навстречу, и широкая теплая ладонь ее матери обхватила ее руку, словно обнимая. Аманда смахнула слезы, надеясь, что их никто не заметил. Поднявшись на ноги, она обхватила ма за талию.
