Вздохнул и пошел к краю воронки – показалось, что оттуда идет слабый мерцающий свет. Олег мог бы погасить «фонарик», и он знал, как это сделать – но не захотел. Да – убедится, что там что-то мерцает, для верности погасив фонарь, но останется без света в кромешной темноте, рядом с неизвестной мерзостью, распространяющей во все стороны свои гадкие щупальца и явно питающейся кровью! Бр-р-р…
Подошел к воронке, заглянул через край… точно, светится! И даже огоньки мерцают, будто кто-то безумный украсил обычный туристический котелок маленькими гирляндами. Или нет – вставил в стенки котелка маленькие лампочки, хаотично вспыхивающие и гаснущие. По крайней мере, следя за «котелком» минут пять, Олег так и не заметил никакого порядка в этих переливах огней. Красиво, да, но не более того! Не шифр, не сигналы живым существам.
Его охватило ужасное желание подобрать этот котелок. И он знал, что может свободно взять его в руки, и ничего страшного не произойдет. Откуда взялось знание – вероятно, от тела, которое он сейчас занимал. От чужого тела!
Спотыкаясь, едва не падая на крутом склоне, Олег сбежал вниз по краю воронки и едва не свалился на «котелок», который при приближении Олега стал моргать чаще. Над ним поднялось целое светящееся облако, в котором вдруг замелькали непонятные картинки – женщины, мужчины, неясные пейзажи, и вдруг – поле боя с мелькающими над ним вспышками, и во весь «экран» – лицо человека, залитое кровью. И Олег чувствовал, что должен бы знать – что же он на самом деле видит, будто осталось сделать маленький шажок, заглянуть за угол, и вот, готово, – знакомая картинка! Типа «Куликовская битва». Но нет – воспоминания ускользали, как мыло на полу душевой комнаты.
И тогда Олег автоматически снял рюкзак, будто сомнамбула, достал из него плотный мешок из ткани, идентичной курточной, и, подняв «котелок» обеими руками, положил его в мешок.
«Котелок» оказался неожиданно легким, почти невесомым, будто бы сделанным из алюминия или титана. Почему-то Олег подсознательно ожидал, что такая штукенция диаметром сантиметров сорок должна быть тяжелой, тем более что он явно отблескивал желтым (золото?!) металлом. Даже если это была медь или латунь (не говоря уж о бронзе), такого размера объект должен был весить не менее пары килограмм. Однако, по ощущениям Олега, он весил грамм двести.
Пристроив на спину значительно пополневший рюкзак, Олег с немалым трудом выбрался из воронки, которая была глубиной метра четыре, не меньше, и он никак не мог представить, какой снаряд мог нанести такие повреждения. И как при этом сохранились стены собора.
Собора? Ну… может, и не собора, но удобнее называть его именно так – уж очень он похож на храм какого-то бога.
В рюкзаке, насколько Олег заметил (наверху он его открыл и «прошерстил»), очень мало еды – кусок лепешки, высохшее, деревянно-твердое мясо, фляжка с водой, по вкусу – разбавленная слабым вином. А еще – с десяток склянок в небольших холщовых мешочках. Олег их все развязал и обнаружил, что половина склянок содержит какие-то странные предметы, по видимости – живые, так как они шевелились. Но были и пустые флаконы.
Один «гад», заключенный в склянку, привлек пристальное внимание Олега – розовая пакость, очень похожая на оживший человеческий палец. Он сгибался и разгибался, выпускал из брюха нитки-ножки и буквально завораживал своим отвратительным, непривычным для человека видом. Олег смотрел на него минут пять, пока не заставил себя оторваться от гадкого зрелища и уложить сосуд в рюкзак. Олег не знал, зачем нужны эти существа, что с ними делать (как и с «котелком»), но внутреннее убеждение говорило: «Пусть будут! Это нужно! Это ценно!»
В карманах-клапанах рюкзака лежали три то ли медных, то ли латунных диска диаметром около пяти сантиметров, украшенные непонятными рисунками и письменами. И тоже легкие, невесомые, но очень прочные – Олег попытался оставить на одном из дисков зарубку, поцарапать булатным клинком меча, но лезвие скользило по матовой желтой поверхности, не оставляя ни малейшего следа.
Убрал диски в рюкзак.
