— Там? — Тарус нахмурился. — Есть там одно место. Смутное, не скрою. Нечистое. Эхо там еще какое-то странное — двойное, что ли? Словом: сами увидите. Один уговор — ничего не бояться. Лады?
— Лады! — нестройным хором прозвучали голоса, всколыхнув воздух подземелья. В шахте еще ничего дышалось, сверху, из дыр, тянуло свежим сквознячком. Это в переходах похуже…
Передохнувши и слегка утолив голод остатками припасов, двинулись дальше. Сразу за шахтой влево и вправо ушло по коридору; Тарус не обратил на них внимания.
— Что там, чародей? — спросил было Боград, но Тарус лишь пожал плечами.
— Не знаю. Туда не забирались.
В этом переходе из стен и потолка торчало много деревянных и даже железных скоб и прутьев. Зачем они — не подозревал даже всезнайка Тарус. Впрочем, они не особо мешали. Однако идущий первым чародей всегда предупреждал о подобном сюрпризе, и предупреждение его ползло по цепочке к замыкающему — Боромиру.
Миновали еще ответвления вправо и влево; вскоре заметили и первую летучую мышь.
— Ну, други, крепитесь, — вздохнул Тарус. — Начинается.
Вода стала немного холоднее. Тем, у кого худые сапоги, завидовать не приходилось.
— Осторожно! Железка! — предупредил в очередной раз чародей. Слова его повторились несколько раз, факелы заботливо осветили коварную помеху.
— Железка!
— Осторожно!
— Глядите! Во, здоровущая!
Железка была длиной с локоть и торчала из потолка ровнехонько посреди хода.
— Железка, Непоседа! — сказал, полуобернувшись, Вишена.
— Угу, — буркнул не поднимая головы Боромир и с размаху боднул неподатливый стержень. Послышался тихий звон.
— Э-эх, ма! Так тебя через это самое! — взревел во всю силу своих могучих легких лойдянин.
Вишена растерялся — он-то предупреждал!
Все стали.
— Что там? — спрашивали передние обеспокоенно.
Им объяснили:
— Ватаг железяку забодал!
— Жив, Непоседа? — поинтересовался издалека Тарус. Купава протиснулась мимо Славуты с Вишеной и, отобрав у Боромира полуобгоревший факел, рассматривала пострадавший лоб ватажка.
Боромир отделался дешево, даже крови не было. А звон случился знатный!
Дальше шли поосторожнее. Попалось еще несколько летучих мышей; одна долго металась перед факелом Таруса, то и дело исчезая впереди, во тьме и всякий раз возвращаясь бесшумной тенью-призраком. Миновали третий после шахты перекресток. В правом коридоре сильно шумела вода, словно там сверху низвергался небольшой водопадик. Пошли прямо, и шагов через триста путь преградил завал.
— Вот те раз! — расстроился Тарус. — Почти уж дошли до второй шахты, минут пять бы еще… Вот незадача!
Перед самым завалом из пола кто-то ловко вынул квадратную каменную плиту. Внизу виднелся такой же ход; туда, тихо журча, тонкой струйкой стекала вода.
— Гляди-ка! Тут и нижние ярусы имеются! Лабиринт-путанка, да и только, — сказал Боград. Из-за плеч передних, вытягивая шеи, выглядывали венеды. В низком коридоре это выглядело забавно — вытянутые вбок шеи.
— Неохота что-то вниз, чародей, — проворчал из второго «ряда» Вавила. — Спустимся, а дыру, поди, снова закроют.
— Кто?
— Да уж найдется погань какая-нибудь. Закрыли ведь уже раз!
— Дак то ж наверху, под небом ясным, там всяких тварей полно, и людей, и зверья…
— Коли нечисть захочет, и под землей отыщет. Черт горами качает, знаем!
Вавила препирался с кем-то из своих; чародей не встревал в спор.
Тем временем Яр, заглядывая в дыру, кинул вниз почти уж догоревший факел. Тот зашипел во влаге, зафыркал и погас.
Тарус шагнул к завалу и присел, разглядывая его вблизи.
— Хо! Други, да это не проста завал! — молвил он слегка даже изумленно. — Руками это сделано, не ведаю уж, человечьими или чьими еще, но руками!
Все щели неведомо кто тщательно забил камнями, щепками, замазал глиной, законопатил липкой коричневой пакостью наподобие смолы. Попытались развалить или хотя бы проковырять — пустое, сработали на совесть.
Чародей обернулся к спутникам:
— Ну, что делать-то станем?
Сначала молчали, потом кто-то несмело предположил (кажется, кто-то из чикмов):
— Может, вернемся к боковым ходам? Авось кружной какой путь есть.
Чародей колебался недолго, хотел уж согласиться, сказать, что так, мол, и поступим, и тут за завалом раздались странные для подземелья звуки — неясный глухой скрип, постукивание, щелчки, вроде как ложкой по глиняной чашке, шорох.
