– Посмотрим еще ниже! – Даллас бросился к лестнице.
Этот отсек был завален старым испорченным оборудованием. Паркер открыл шлюз, вбежал внутрь и заметался между грудами хлама, глядя в потолок:
– Где?!
И тут он увидел тонкую струйку дыма. Металл потерял форму и весело капал на пол.
Подошел Даллас:
– Господи! Это уже третий этаж!
– Не стой под этим, – Паркер отстранил его рукой.
– Странное вещество, – заметила, подходя, Рипли.
Подоспели и остальные. Металл тяжелыми каплями отрывался от потолка и падал на пол, застывая неправильной формы лужей. На краях дыры стали образовываться длинные сосульки.
– Ты только взгляни на это, дружок, – обратился Паркер в Бретту.
– Дай мне металлический щуп, быстро! – протянул руку Даллас.
Бретт подал индикатор волноводов.
Щуп нырнул в отверстие в потолке.
– Капитан, руку потерять не боишься?
– Помолчи, – нервно бросила Рипли.
Тем временем капитан уже вынул оплавленную и дымящуюся железку из рваной дыры в потолке.
– Реакция остановилась, – он задумчиво разглядывал индикатор. – Это выглядит, как сверхкислота…
– Это его кровь? – спросил Бретт и с трудом проглотил ватный комок, не выпускавший слова из горла.
– А, может – защитный механизм? – Огромные белки глаз на черном лице блестели в темноте. – Существо почувствовало, что вы хотите его убить…
– А как насчет Кейна? – напомнила Рипли.
– Подумаем. С ним Эш. Может быть, он разберется.
Стены и потолок излучали мягкий белый свет, и в этом белом ослепительном безмолвии медицинского бокса лежал на столе Кейн. Казалось, что он спит. Грудная клетка плавно подымалась и опускалась, было слышно ровное дыхание спящего. И лишь сидящий на лице отвратительный монстр портил идиллию и наводил ужас.
В глубине медицинского отсека сидел Эш и делал какие-то пометки в журнале, изредка поглядывая в окуляр микроскопа. Над его головой на экране дисплея двигались сильно увеличенные частицы крови.
Рипли подошла бесшумно, по-кошачьи.
– Эш, послушай, – она произнесла эти слова тихо, но в тишине они прозвучали, как удар колокола; офицер по науке дернулся, но не обернулся, а продолжал писать, но голос не давал ему заниматься работой. – Зачем ты это сделал?
Он поднял голову и, слегка улыбнувшись, посмотрел в ее глаза. Его правая рука коснулась клавиатуры, и экран погас; левой он захлопнул журнал.
– Что ты там видишь? – спросила она, садясь на стол возле микроскопа.
– Я вижу там то, чего еще не знаю, – спокойно ответил Эш; он не спеша встал из-за стола и потянулся, разминая затекшие после долгого сидения мышцы. – Тебе что-нибудь нужно?
– Да, я хочу поговорить с тобой.
– О том, что я сделал?
– Да, об этом. А еще, может, ты хочешь рассказать мне о нашем госте?
– Только тебе, дорогая.
– Я польщена. И я не шучу.
– Ну что ж… Тогда и я – тоже. Понимаешь, рано или поздно мы выясним все об этом существе.
– Я не об этом. Зачем ты впустил его на корабль?
– Я сделал это, потому что не мог оставить живого человека снаружи. Ну подумай сама. Что бы было, если бы я не открыл дверь? Что? Я уверен, что поступил правильно.
– Конечно. Откуда ты мог все знать? А тут еще эта чертова кислота…
– Это мелочи. У нас на корабле достаточно средств, чтобы держать под контролем любую непредвиденную ситуацию.
– «Условия нам позволяют», – передразнила Рипли. – Это просто смешно, и ситуация легко может выйти из-под контроля. – Она склонилась над окуляром микроскопа.
– Не смотри туда! – вдруг заорал Эш; синие жилы вздулись на его шее, взгляд не фиксировался и бегал, руки сжались в кулаки, короче, выглядел он отвратительно. Рипли даже на мгновение показалось, что он вот-вот набросится на нее.
– Извини, – она отпрянула от окуляра, и Эш приобрел свой обычный вид.
– В этом существе интереснейший набор элементов. – Он заметил свой прокол и постарался сменить тему разговора. – Я никогда не видел такой комбинации. Это делает его почти неуязвимым. Кроме всего прочего, у этой твари практически мгновенная регенерация. Ее можно уничтожить… – Вдруг глаза его опять забегали.
– Так значит, эта тварь…
– Послушай, – перебил ее Эш, опять меняя тему, – в тот момент я был капитаном «Ностромо».
