Хорошо, - не особо сопротивлялась Лиана.
Отлично. Тогда, пойдем. Выпьем кофе в кафе.
А как же... - обвела взглядом комнату девушка, не понимая, чем не подходило это место.
В кафе будет самый раз.
Как скажешь, - поникла и обиженно произнесла Лиана.
Селим и Лиана вышли из комнаты на цыпочках, крадучись. Парень держал Лиану крепко за руку и всматривался вперед. Дома еще было тихо. Он спал.
Рано утром, проводив дружным табором Катю и Фархада, тетя, дядя и бабуля вновь отправились по своим перинам. И теперь Селиму это было очень на руку.
Спускаясь по лестнице, Селим услышал шорох, скрип движимой мебели и какой-то мелодичный напев... Этот напев ему показался очень знакомым... Очень-очень... Селим ускорил свой шаг и заторопился туда, откуда доносились звуки. О Лиане парень как-то позабыл и она теперь едва поспевала за ним, ухватившись за его руку.
«Голос откуда-то из гостиной!».
Селим подошел к массивным двустворчатым дверям и прислушался. В гостиной точно кто-то был. И Селим не мог понять знает ли он кто это или нет. Зато Лиана узнала мелодичный напев, только откуда в доме этого парня взялась Алиса? Девушка толкнула с силой дверь, открывая комнату. Селим удивился и выпрямился. А Алиса, что протирала пыль со стеллажей с книгами испугалась и прекратила петь. Парень и двое девушек стояли неподвижно и выглядели очень растерянными.
***
Алиса напевала себе под нос колыбельную, что пела ей в детстве мама и не сразу поняла, что что-то беспокоит ее. Оторвавшись от протирания пыли, она огляделась, но не найдя ничего подозрительного, пожала плечами и принялась снова за старое. И только когда ее слух огласил громкий стук двери о стену, девушка поняла, что интуиция не подвела. Обернувшись, чтобы посмотреть, что случилось, Алиса едва не прикусила свой язык. Колыбельная была благополучно забыта. В дверном проеме стояли два «сюрприза»: Лиана и тот парень, чье самомнение было запредельно. И мало того, они держались за руки.
Ты? Вы? Но как?! - только и могла сказать Алиса, переводя взгляд с Лианы на Селима и обратно.
Алиска?! - округлила глаза Лиана и неприлично ткнув в подругу пальцем. - Ты?! Здесь?! И с тряпкой?! - увидела наконец подруга антураж, что окружал Алису.
Ангел? - усмехнувшись, произнес Селим, отпустив руку Лианы и сложив их у себя на груди. - Ты у меня дома и убираешься? Да, либо я выпил вчера слишком много и еще не протрезвел или это просто мое воображение?
Твой дом? - продолжалось «шоу вопросов».
Ну да, - с охотой подтвердил Селим. - Погоди, погоди... а ты... та новая горничная, что вчера приходила сюда, да?! - понял в чем суть парень.
Да, - буркнула в ответ Алиса, отчаянно краснея.
Алис, что случилось? Почему ты не в издательстве, а тут? - подбежала к подруге Лиана.
Тебе я могу задать тот же вопрос: почему ты оказалась в этом доме? А?
Ну... я... А, впрочем, чего такого?! - взвилась Лиана, подернув плечиком от раздражения. - Я совершеннолетняя и сама распоряжаюсь своим временем. Мне он очень нравится, - виновато шепнула Алисе, Лиана.
Да ладно... он?! - вынырнула из-за плеча подруги, Алиса. - И чего в нем отпадного?! Ты с ним знакома пару дней...
И что? Для сильных чувств — время лишь препятствие.
Ага. Сама придумала, Гегель в юбке?! Тоже мне, философ доморощенный... Да на нем же пробы ставить негде. Он — бабник! Это так и светит у него на лбу!
Завидуешь?
Прям рушусь от зависти! Ладно, твоя жизнь — твои заморочки! Но потом ко мне рыдать не ходи!
Ладно! - гордо развернулась и пошла обратно к Селиму, Лиана.
Селим же тем временем молча стоял и переваривал то, что теперь в его доме будет существовать Ангел, который сущий дьявол.
«Но она такая милая, когда сводит брови к переносице!» - улыбнулся Селим.
Лиана же тем временем уже тащила его к выходу, говоря напоследок:
Дома у тебя переговорим! Позвони мне, когда приедешь домой. - Алиса просто кивнула.
А мы увидимся, вечером, Ангел! - рассмеялся Селим и поспешил за Лианой, видя, как та злится.
Вот это попадалово! - с размаху кинула на пол тряпку Алиса. Как-то все резко пошло не по плану.
***
Селим расстроено пнул входную дверь, машинально поглядев на часы у себя на руке. Было уже половина десятого вечера. Настроение было гадкое и улучшить его никак не получалось.
