А теперь за тем «углом» живёт другой человек. Тоже «дабит алямарик» (таможенник), но ко мне — толеристее. И мне хорошо, и он живой.
В Халифате огромный рынок.
Хлеб и скот из Багдада или Басры я не повезу. Но многое интересное идёт оттуда. И, что ещё важнее, идёт туда. К каждой паре ручонок по дороге что-то прилипает. «Детишкам на молочишко». Их детишкам. А также гуриям, одалискам, гулямам, мамлюкам, муллам, дервишам, «заде» и прочему… нетрудовому элементу.
Оплачивать всяких… махазиуек (наложниц), евнухов и падаванов? — Не радует. Но терплю: древняя народная традиция. Я к ихней исконной посконности — с уважением.
И тут прорезаются уж совсем… паразиты. Сребрососущие. Башкорты с кыпчаками. Одни на левом берегу, другие на правом.
На правом, от Луки до Переволоки кочует Приволжская кыпчакская орда. Напротив, за Волгой, ходят башкортские роды.
Прикиньте картинку: по речке летит моя синепарусная громадина-расшива. С обоих берегов в едином порыве дружно вопят «вах!». И скандируют: «Ка-лай-мын! Ка-лай-мын! (Хочу!)». Точат сабли и вострят стрелы. Ночью вдоль реки как вдоль взлётно-посадочной — сплошная линия зелёных огоньков: глазки батыров от жадности светятся.
Я их понимаю — сам такой. Когда мимо пролетает большой кусок чего-то красивого, дорогого, интересного… Реакция хватательная, автоматическая. Как у лягушки на комара. Но надо же соображалку включать! Вы, жигиттеры (парни), ввиду отсутствия общего образования с оперативным информированием, подробностей не уловили.
Надо так: шаг первый — понял. Что дурак. Шаг второй — пошёл. Изучать вопрос.
А эти… малшылары — мало ширялись. В смысле: по поднебесью. Даже спросить у знающих людей не удосужились.
Расшива идёт назад. Бурлаками вдоль правого берега. Правый — высокий, крутой. С кручи сыпятся «серые степные тараканы» в восторге:
— Ур-ра! Добыча пр-риползла! Бер-р-рём!
Фиг вам, добры молодцы. Вместе с вашими лошадками.
«Вот и прыгнул конь буланый
С этой кручи окаянной…»
Не «прыгнул», а нае… В смысле: упал. Вместе с придурком на спине.
Но двенадцать человек, бурлаки из нанятых в Саксине булгар, остались лежать под тем бережочком. С многочисленными стрелами в разных местах их многострадальных саксинско-булгарских тел.
Всё — счёт пошёл. Баланс отношений между Всеволжском и Приволжской ордой из нулевого стал отрицательным. Погибли не мои люди — наёмные работники из аборигенов. Но нанятые за мои деньги. «Чей хлеб — с того и спрос».
Муса переводит расшиву к другому берегу. Там идти хуже: мелководье, большие заливы, которые надо обходить, мели и островки. Только встали на ночлег — заявляются. Потомки. Скифов, сарматов, алан, гуннов, булгар, угров, печенегов… и дыр с пыром. Насельники местного отстойника степных неудачников. Кто в Степи удержаться не смог — сюда сбежал.
* * *
Башкортские роды — разные. Генетически четыре основных гаплогруппы и с десяток других. Пока, в 12 в., ещё нет трёх из семи «историко-этнографических пластов».
Обугренные тюрки в смеси с обтюрченными уграми. Разных степеней, продолжительностей и направленностей этих «об». По вере — тотемизм. Почитают двенадцать богов: зимы, лета, дождя, ветра, деревьев, людей, лошадей, воды, ночи, дня, смерти, земли и неба.
Почему богов двенадцать, а «епархий» — тринадцать? А почему «тарелька» без мягкого знака, а «сол» — с мягким? Это понять нельзя, это надо запомнить.
Главным — бог неба, который «находится с остальными в согласии и каждый из них одобряет то, что делает его сотоварищ». Вечный божественный консенсус. С неизбежным тотальным мораторием?
Некоторые поклоняются змеям, рыбам и журавлям. Печенеги носят на шее дубовую палку: изображение эрегированного члена родителя. Несколько… гиперболизированное. Я про это уже…
Кроме тотемизма есть шаманизм. Появляется ислам: у Ибн-Фадлана был один башкорт-мусульманин.
Стартовали все одинаково: гунны с Алтая вышибли. Но бежали по-разному.
Есть древнебашкирские племёна (бурзян, усерган, байлар, сураш, тангаур, ягалбай…). Бежали. Но тотемы, родословную, сказки… не потеряли.
Гунны громили в Степи сарматов и алан. Аланы добежали до Карфагена, я про это уже… Не все. Часть ушла сюда. Появилась смесь местных угро-финнов с группами сармато-аланского корня (сызгы, упей, терсяк, уваныш…).
