Он отпрянул и поглубже забился в угол, лихорадочно придумывая объяснения своему присутствию под трапом: он был уверен, что парочка сейчас присоединится к нему.
Молодой человек, очевидно, именно это и намеревался сделать, поскольку, когда девушка метнулась вверх по трапу, он удержал ее за руку и потянул вниз, под лестницу. Однако он не успел завершить свой маневр, потому что его спутница с быстротой молнии выхватила внушительных размеров веер и сильно ударила кавалера по руке. Шарль видел, как офицер резко отдернул ее:
– Боже правый, мисс Вандермеер, вы чуть не раздробили мне пальцы!
Вырвавшись от него, она взбежала вверх по ступенькам и уселась на середине лестницы, причем так, что волны шуршащего шелка и кружевных оборок упали сквозь проемы между ступенями на плечи Шарлю. Он затаил дыхание – его окутал приятный густой цветочный аромат. Но тут он вовремя очнулся и поспешно убрал руку со ступеньки, иначе девушка могла отдавить ему пальцы своей прелестной ножкой.
Аромат, исходивший от нее, был запахом жасмина с примесью акации и клевера – один из самых изысканных, хотя и чересчур насыщенный, чтобы считаться совершенным. «Париж, Бельвьен», – без труда определил Шарль. Но к этому аромату примешивался еще один – запах настоящего жасмина. Сама девушка и ее платье благоухали, как живые цветы жасмина – не искусственные духи, а именно легкий, гармоничный аромат, который может создавать только природа. Этот запах вызвал в его воображении летний день на фабрике по производству духов: только что сорванные цветки грудами лежат на полу – скоро их переложат на полотнища, смоченные в масле. Тут девушка слегка наклонила голову, и свет с нижней палубы осветил ее со спины. Вот и разгадка: в ее светлые волосы были вплетены белые звездочки жасмина. Созвездие цветков украшало шиньон и бантики низкого декольте.
Молодой кавалер тем временем повернулся и сделал несколько шагов вверх по ступеням трапа. Он оперся одной рукой о фальшборт, пытаясь притиснуть свою спутницу в угол.
– Вы чуть не сломали мне руку, – повторил он. Она рассмеялась.
– Бросьте притворяться, – возразила она. – Я знаю, насколько сильно я вас ударила. Пальцы я вам, конечно же, не сломала, но вам наверняка было больно, этого я не отрицаю.
Молодого офицера раздосадовал ее ответ.
– Не смейте больше так со мной поступать, – сказал он.
Она облокотилась о ступени трапа, как раз над головой Шарля.
– Тогда и вы не смейте обнимать меня, когда я этого не хочу. Потрудитесь не распускать руки, лейтенант Джонстон, и ваши пальцы будут целы.
Пропустив мимо ушей это предупреждение, молодой лейтенант придвинулся к ней, коснувшись коленом пышных юбок и обнимая ее с явным намерением поцеловать. И вдруг резко отпрянул назад. Вернее, его оттолкнули. Шарль выглянул из-за округлого обнаженного плечика девушки: сжимая веер наподобие штыка, она удерживала своего кавалера на расстоянии вытянутой руки, упершись веером ему в грудь.
Тот поднял на нее глаза и угрожающе потребовал:
– Не будьте дурочкой.
Она только рассмеялась в ответ.
Кавалер настойчиво продолжал:
– Он дьявол.
– Да, и вы весь вечер мне на это намекаете.
Молодой офицер мрачно усмехнулся:
– Ха! Ну что ж, намеки кончились. Я буду говорить открыто. Аркур – отвратительное чудовище…
«Аркур? Мисс Вандермеер?» Шарль нахмурился и бросил угрюмый взгляд в сторону молодого человека, скрытого от него шелковыми юбками.
– …хромой дьявол, вспыльчивый и злобный…
Самолюбие Шарля было уязвлено.
А опрометчивый лейтенант продолжал:
– Спросите любого, кто его хорошо знает. Он слеп на один глаз, хромает и почти старик. Он вдвое старше вас.
Ну уж никак не старик. Да, он старше ее, но не в два раза. Возраст девушки был одной из причин, по которым Шарль сначала отклонил предложение ее отца. Ему никогда особенно не нравились восемнадцатилетние девочки, даже когда сам он был восемнадцатилетним. Впрочем, время устранит этот ее недостаток. Но вот как заставить замолчать болтливого простака, который старался повысить свои шансы, принижая соперника?..
– …а когда рассвирепеет, что случается довольно часто, то орет на всех, как ненормальный…
