– Но они вызывают сочувствие у остальных?
– Они очень убедительно рассказывают.
– О чем?
– О чудесах.
Борис Андреевич сел и замолчал. Он выглядел слабым и растерянным. Люди, которые не знали его, могли бы сейчас подумать, что перед ними старый запутавшийся, потерявший все неудачник. Я уже знал, что именно в таком виде он создает свои профессиональные шедевры, разрабатывает божественные стратегии. Надо было только немного подождать.
– Господа, прошу поправить меня, если я где-то ошибусь, – начал шеф. – Около месяца назад в провинции Б. земля разошлась и образовался Разлом. За несколько дней новость о его чудесных свойствах облетела всю провинцию, но военным из части, расположенной рядом, удалось перекрыть доступ к Разлому. И на время проблема с утечкой информации была решена, но Разлом начал воздействовать на военных, и пошел слух о Чуде, о Втором пришествии, о Конце света. Все верно?
– Да.
– Сейчас вы контролируете все средства массовой информации и интернет, но люди делятся друг с другом, и остановить распространение слухов и домыслов все сложнее, и кажется, что закрыть этот ящик Пандоры уже невозможно. Я корректно понимаю ситуацию?
– Да, – в голосе мужчины была обреченность.
– Должно быть, сотни людей собираются на границе оцепления Разлома?
– Десятки тысяч.
– Десятки тысяч… хм. Что ты думаешь об этом? – неожиданно обратился шеф ко мне, что меня невероятно смутило.
– Борис Андреевич, я согласен, что чудес не бывает, – начал я, – поэтому необходимо отправить туда ученых, СМИ, пусть все проверят. Пустить людей, чтобы убедились, что там нет ничего особенного. Неделя, другая, и все забудут про Разлом, как про шутку, – сказал я и оглядел собравшихся в поисках поддержки.
– Нет! – почти закричала женщина. – Если это ваша рекомендация, то мы уходим. Это невозможно!
Шеф показал ей рукой не вставать, и снова образовалось молчание. Ему поддержка была не нужна. По крайней мере, не этих людей.
– Ну хорошо, – сказал он наконец. – Я знаю, как мы поступим.
Однако шеф не стал делиться своим знанием, а вместо этого мило со всеми попрощался. Когда гости ушли, Борис Андреевич из состояния философски задумчивого как-то сразу стал очень возбужден. Он выхватил у меня бумагу и внимательно несколько раз перечитал все, что было в ней сказано. Из нее следовало, что благодаря новому заказу наша фирма увеличивает свой годовой оборот примерно в пять раз. Нельзя сказать, что у нас был недостаток заказов или масштабных проектов. Все было чудесно. Но таких заказов и таких масштабных проектов я не припоминал. Судя по сверкающим глазам Бориса Андреевича, он тоже.
– Клавдий, иди за мной! – скомандовал шеф и двинулся к своему кабинету.
Мне не требовалось отвечать, я, как обычно, проследовал за своим начальником, духовным наставником и учителем. За человеком, которого я считал самым великим профессионалом своего дела, непревзойденным мастером. Я старался перенимать все лучшее из его опыта, но иногда мне начинало казаться, что я никогда не научусь у него всему. Я записывал все его идеи и решения, и в следующий раз, когда он спрашивал, как поступить, я использовал одно из них, но это всегда было неверно. Просто потому, что Борис Андреевич каждый раз излагал новую идею и новое решение. Где он их брал, понять было невозможно. И да, меня зовут Клавдий. Не в честь римского правителя, а просто потому, что так назвали меня мои родители. Но об этом позже.
Мы зашли в его кабинет, и шеф показал мне на диван, а сам полез в стол, где у него была припрятана бутылка виски. Его руки с трудом скрывали дрожь нетерпения. Горлышко бутылки один раз даже звонко коснулось края стакана.
– Держи.
– Борис Андреевич, я не…
– Держи, сегодня можно.
Делать было нечего. Он сделал большой глоток, поморщился и снова припал к стакану. Я сжимал виски в руке, делая вид, что не просто подношу к губам, а тоже пью.
– Прекрасно, – начал он привычным мне довольным голосом.
Он порозовел и, кажется, собрался с мыслями.
– Ты хотя бы понимаешь, что нам предстоит сделать? Мой бедный Клавдий, как бы ты все это назвал? – его глаза бегали.
