11 авг. Мы вплотную приблизились к Заколдованному перевалу. Местный лама рассказывает, что все это место находится во власти чар духа горы.
- Вам могут открыться ваши прошлые или даже будущие воплощения,- сказал он. - Будте начеку - возможны всякие чудеса. А главное, непременно принесите духу горы жертву, без этого он никого не пропускает через перевал.
- Какую же жертву требует дух горы? - спросил наш экспедиционный врач, лейтенант Слейтер.
- Заранее сказать нельзя,- отвечал лама,- бывает по-разному. Но дух горы обязательно даст это понять каким-нибудь способом.
Как все-таки суеверны эти азиаты! Впрочем, в Некитае я и впрямь насмотрелся разных чудес.
12 авг. Сегодня всю ночь снился очень странный сон, причем, все в малейших деталях походило на явь. Как будто бы наша экспедиция достигла верха перевала, откуда уже должна была начать спуск. На вершине стояло какое-то каменное изваяние и рядом росло дерево. Полковник Томсон приказал остановиться и встать строем в форме буквы "L". Потом он повернулся к нам спиной, снял с себя бриджи, исподнее, опустился на четвереньки и самым свирепым и непреклонным голосом скомандовал:
- Сержант Липтон! Сделайте меня жертвой мужеложства!
Я не поверил своим ушам, но полковник повторил приказ. По моей просьбе лейтенант Слейтер произвел медицинское освидетельствование полковника Томсона и признал его полностью вменяемым. Причины для колебаний исчезли, и я был вынужден повиноваться. А куда деваться? - военный приказ!
Потом полковник поднялся и живо спросил:
- Ну что, ребята,- передохнули немного? А теперь начнем марш-бросок! Строевую - запе-вай!
Его так и переполняла энергия. Бегал туда-сюда, как угорелый, сыпал шутками и подбадривал солдат. Оказывается, в нем еще столько мальчишеского! Я его раньше таким никогда не видел.
Но ближе к вечеру в движениях полковника появилась какая-то заторможенность, лицо его вытянулось, и он еле плелся с отвисшей челюстью и выпученными глазами. Казалось, он внезапно осознал что-то очень неприятное.
Потом мы разбили бивак и легли спать. Я до полуночи ворочался с боку на бок - мне мешали заснуть рыдания полковника у себя в палатке. Движимый угрызениями совести, я заглянул к нему:
- Вам нужна помощь, сэр?
- Не прикасайся ко мне, грубое животное! - взвизгнул полковник.
Очевидно, он меня как-то не так понял.
А утром я насилу сообразил, что все было только сном. Вообще-то мы все чувствуем себя как-то странно. Полковник ходил по лагерю как-то потерянно и весь нахмуренный. Он даже не смотрел в мою сторону. Я обратился к нему с каким-то вопросом. Командир так и вскинулся:
- Не прикасайся ко мне, грубое животное!
- Но, сэр,- неожиданно для себя выпалил я,- это же был ваш собственный приказ!
Полковник побагровел. Повар Ходл поддержал меня:
- Накидываться на человека из-за дурацкого сна!
Полковник побагровел еще пуще. Тихо и с горечью он произнес:
- Сержант Липтон, вы не имели права выполнять подобный приказ даже во сне!
Ага, "не имел права"! А как же - "буду карать вплоть до расстрела на месте"?
А к полудню мы одолели подъем и увидели каменную статую и дерево, как они и снились ночью. Непроизвольно мы начали строиться буквой "L" - и тогда я понял, что мой сон снился сразу всем нам. Полковник весь пошел пятнами, но он только скомандовал продолжить движение, а больше ничего. Какая разница с тем, что во сне! Признаться, я ощутил некоторое разочарование.
13 авг. Ночью вчерашний сон продолжился с того места, где он закончился в прошлый раз. Мы - во сне - проснулись и двинулись дальше. Наша экспедиция уже достигла долины, когда полковник скомандовал построение и повторил прежний приказ:
- Сержант Липтон, сделайте меня жертвой мужеложства!
- Товарищ майор,- вновь неожиданно для себя возразил я,вы же будете днем на меня обижаться!
Полковник Томсон так и подпрыгнул на четырех конечностях:
- Что?!. Какой я вам товарищ майора! У меня нет и никогда не было товарищей среди майоров! Исполняйте приказ, черт бы вас побрал!
Я исполнил приказ, но до сих пор сам не могу понять - с чего вдруг я назвал полковника "товарищем майором"?!. Вот они, чудеса, о которых предупреждал лама!
