Продвижение по ступеням сложной прусской бюрократической лестницы требовало дальнейшего расширения знаний в области юридических наук, контролируемого экзаменами. Гофман с успехом сдавал их, пройдя весной 1800 года "испытание огнем", то есть выдержав экзамен, принесший ему чин асессора. До сдачи этого экзамена Гофман работал в 1796-1798 годах в старинном силезском городке Глогув (переименованном прусскими властями в Глогау), где он, состоя на службе, выкраивал в будничные дни несколько часов для занятий музыкой, а воскресенья целиком посвящал рисованию.
Такое распределение времени было неизменным у Гофмана все те годы, когда он числился прусским юристом и в то же время неустанно продолжал свои творческие поиски в различных областях искусства, а несколько позже и в литературе. Он мыслил образами, воплощая их различными средствами выразительности - музыкальными звуками, красками, словом - и открывая новые возможности романтического синтеза искусств. "Романтическое двоемирие", не раз мучившее Гофмана как художника, творившего в мире, который был далек от его идеалов, продолжалось и в Познани.
Пребывание Гофмана в этом древнем польском городе, отошедшем к Пруссии в результате второго раздела Польши в 1793 году, было непродолжительным, но ознаменовалось важными событиями в его жизни. Прибыв туда в начале лета 1800 года и приступив к исполнению своих обязанностей в Верховном суде, молодой асессор вскоре начал работу над новым зингшпилем - "Шутка, хитрость и месть". В основу либретто был положен текст Гёте, переделанный композитором, который превратил трехактное произведение в одноактное. Этому зингшпилю суждено было стать первым музыкально-сценическим произведением Гофмана, увидевшим огни рампы. В 1801 году зингшпиль был поставлен в Познани труппой Карла Деббелина (1727-1793) и выдержал несколько спектаклей. Однако вскоре партитура (с которой не успели даже снять копии) и голоса сгорели.
Композитору помогло перенести этот удар захватившее его чувство к очаровательной польской девушке Марии Текле Михалине Тшциньской*. Расторгнув помолвку со своей кузиной Минной Дерфер, с которой он обручился в Глогуве, Гофман 26 июля 1802 года обвенчался с синеглазой красавицей, завоевавшей его сердце и ставшей его верной женой и другом. Однако радость новобрачных была сильно омрачена, ибо вскоре стало известно, что именно господин асессор является автором карикатур, изображавших в крайне непривлекательном свете местную знать (включая прусских бюргеров и офицеров) и распространявшихся в феврале на карнавальном маскараде. Дорого обошелся Гофману этот бал, продолжавшийся три дня. В Берлин полетел донос, началось расследование, в результате которого авторство рисунков Гофмана было подтверждено. Вся эта история довольно подробно описана в "Записках из жизни делового человека, поэта и юриста" Иоганном Людвигом Шварцем, который, хотя и был государственным советником, писал, тем не менее, сатирические памфлеты. Один из них - "Принципы безрассудного полицейского надзора" - привлек особое внимание прусских властей. Шварц был другом Гофмана, и тот даже собирался написать, как сообщал Гиппелю, "очень остроумную музыку" оперетты на "очень остроумный" текст Шварца.
______________
* Ее отец, служивший писарем в городской управе, после утверждения прусской администрации и начавшейся германизации был вынужден изменить фамилию путем ее перевода на немецкий язык и начал именоваться Рорер ("тшцина" по-польски значит "тростник", по-немецки "pop"), но все же был вскоре уволен из-за плохого знания немецкого языка.
Этому замыслу не суждено было, однако, осуществиться. Гофману осмеянные им вельможи не помешали получить чин государственного советника, но сочли за благо избавиться от его присутствия в городе. Он получил назначение в Плоцк, древний польский город на берегу Вислы, отличавшийся великолепной архитектурой, но утративший в непродолжительный период прусского владычества значение культурного центра. Именно там Гофман, томившийся в "этой долине скорби", начал вести свой знаменитый дневник. И вскоре, 26 октября 1803 года, в нем появляется запись: