Утром Линк ничего не сказал о свадебном поцелуе, Дейзи тоже. И каждый занялся своим делом. Линк видел, что Дейзи пытается привести в порядок дом, сам же он работал над лекциями и — чудо из чудес — над своей книгой.
— Знаешь, — сказал он Дейзи через два дня после свадьбы, — мне не понравилось сначала, что ты велела перенести всю мою мебель на второй этаж, но сейчас я понимаю, что ты права. Из этой комнаты получился превосходный кабинет. Мне хорошо здесь работается, и я многое успел сделать за эти дни.
— Очень рада. — Дейзи отрешенно глядела мимо него. — Ты не возражаешь, если столовая будет синей?
— Нет. А что это там в кастрюльке на плите?
— Овощной суп. Хлеб в хлебнице. Как насчет гостиной в персиковых тонах?
— Замечательно, — машинально ответил Линк, а потом нахмурился, осознав, что собственно сказала Дейзи. — В персиковых? Да, я думаю, будет хорошо. Можно мне взять с собой наверх немного супу?
Дейзи только махнула рукой, продолжая скользить взглядом по столовой.
— Можешь брать его куда хочешь. Когда ты будешь встречаться со студентами, вы будете пользоваться столовой?
Линк отправился в кухню за едой и, выходя, бросил через плечо:
— Мы будем пользоваться моим кабинетом в колледже. — Открыв хлебницу, он засунул руку под лежавшие там лепешки из пресного теста и белый хлеб. — А нормального хлеба у нас нет? — крикнул он Дейзи.
— Это и есть нормальный хлеб, — ответила она. — А та дрянь в упаковке, к которой ты привык, не имеет к хлебу никакого отношения. Я думаю, тебе лучше встречаться со студентами дома. Так делают остальные профессора. Я спрашивала Чики.
Линк проигнорировал предложение Дейзи, потому что оно не нравилось ему. Меньше всего он хотел, чтобы профессиональная жизнь переплелась с личной.
— Этот хлеб еще надо резать, — пробурчал он.
— Можешь ломать его. Нарезанный хлеб — для людей, лишенных воображения.
— Это как раз для меня. — Линк вышел из кухни с подносом. — Я буду в кабинете.
Восемь дней, последовавших за свадьбой, Дейзи провела за отделкой дома. Она шила покрывала и шторы, красила мебель. Дейзи возилась до двух-трех часов ночи — она вообще любила работать ночью — и вставала в одиннадцать утра, через два часа после того, как Линк уезжал в университет.
Линк поднимался в шесть, примерно час бегал вокруг дома, по улочкам, потом работал, наслаждаясь тишиной и покоем, над книгой, а в девять уезжал. Домой он возвращался в пять, а спать ложился не позже одиннадцати. Они с Дейзи виделись толком лишь за обедом и обсуждали конкретные бытовые темы.
— У нас кончилось молоко. Или:
— Звонил твой страховой агент.
Но в общем оба были так поглощены своими делами, что почти не замечали друг друга.
Линк как-то сказал Дейзи, что за эти восемь дней его работа над книгой продвинулась куда больше, чем за прошедшие восемь месяцев. А Дейзи умудрилась превратить проект, продиктованный отчаянием, в создание настоящего шедевра дизайнерского искусства.
Она распаковала свои законченные картины, которые грузчики поставили за кушетку. Дейзи прислонила пейзаж с девочкой в персиковом платье к стене в гостиной, отнесла в столовую большой натюрморт в голубоватых тонах и окинула все это критическим взглядом. А затем принялась за работу.
Выкрасила гостиную в персиковый, прихожую в бледно-желтый, а столовую — в голубой цвета. Она нанесла через трафарет большие желтые розы вдоль потолка в гостиной и розовые — вдоль стены рядом с лестницей в прихожей. Потом Дейзи уже без трафарета пририсовала между розами бледно-голубые маргаритки в гостиной и белые в прихожей. В общем, получился эффект выцветших от времени старинных обоев. Дейзи уже закрыла потертую обивку мебели — где легкой тканью в цветочек, где блекло-голубой. Она покрасила всю деревянную мебель в белый цвет, выделив резьбу на крышке стола персиковым и желтым.
Когда со стенами было покончено, Дейзи повесила занавески в цветочек на карнизы из натурального дерева. В столовой она нарисовала вдоль кромки потолка три ряда синих и белых клеточек, чтобы отделка гармонировала с бело-синей скатертью на столе, белыми в клетку шторами на окнах и ее пейзажем. Все шторы были отделаны белым, так что снаружи все выглядело нормально. Дейзи особенно гордилась этим — месяц назад ей не пришло бы в голову даже задуматься над такой мелочью, и дом напоминал бы снаружи лоскутное одеяло.
