То же сделал и я, когда, по вашему выражению, «успокоил» море, подобно бравому капитану из старых приключенческих романов, который выливал из бочек китовый жир в бушующие волны, когда в непогоду или волнение ему случалось преодолевать рифы.
— А шары? Инженер усмехнулся:
— Разве не приходилось вам видеть, как капельки волы, упав на пыльный пол, катятся этакими мохнатыми шариками, не растекаясь?
— Но что тут общего?
— Общее то, что налет пыли мешает капелькам смочить пол, и они благодаря стремлению их поверхностного слоя сжаться и стать как можно меньше принимают форму шара…
— Цветные шары отца, — вступила в разговор девушка, — это просто десятки литров нефти, молока, воды. Когда к ним добавили нового состава, они перестали смачивать что бы то ни было и под действием тех же сил, что и капельки воды, приняли форму шаров…
— А спасение катера? — не унимался я.
— Я воспользовался составом, который увеличивает поверхностное натяжение, не мешая смачиванию… и как бы залепил пробоину пластырем из тонкой, но сверхпрочной пленки морской воды.
Я ни о чем больше не спрашивал. Мне казалось, что я вижу, как «по мановению руки» инженера возникают прозрачные, но исключительно надежные временные переправы-мосты; вижу, как буксиры, пыхтя, тянут по рекам чудесные водяные понтоны-плоты; вижу пестрые груды разноцветных шаров из разнообразнейших жидкостей, свойства которых так чудесно изменили знания, воля, фантазия этого удивительного человека.
