Хопово. Здесь он и умер, уже после Екатерины. Однако перед смертью мучился и кричал во весь голос. Крик его был обращен к каким‑то призракам, которые нападали на него со всех сторон. Днем и ночью в его комнате дежурили монахини, крестным знамением и молитвами отгоняя мрачные силы от умирающего. В трепете и ужасе испустил наконец он душу свою.
О безбожнике перед лицом смерти
Рассказал нам протоиерей С. Гужвич из Тополы:
"В Тополе жил некий С. М. Он получил образование в Париже, но поскольку принадлежал к роду Караджорджевичей, то во время правления Обреновичей не мог получить никакой должности на государственной службе. Поэтому оставался в Тополе, где жил в своем доме. Этот человек в Париже утратил веру в Бога и ни во что не верил, да к тому же еще публично, перед людьми, всегда и всюду высмеивал веру Божию. Но он заболел и оказался на смертном одре. Тогда позвал протоиерея Джорджевича, чтобы исповедаться, и рассказал: "Является мне постоянно кто‑то и наказывает: исповедайся и покайся, иначе не сможешь ни умереть, ни жить". Тогда протоиерей Джорджевич исповедовал и причастил его, после чего С. М. легко испустил дух".
О страшной смерти грешницы
Одна крестьянка из Валева рассказывала нам о смерти своей соседки:
"Живаничи — люди богатые, на виду. Но никто из них и думать не хотел о Боге, о душе. В церковь они не ходили, постов не соблюдали, милостыни не подавали. На днях умерла А., женщина их рода. Смерть ее, как и вся жизнь, заслуживает того, чтобы о ней рассказать. В молодости она бегала за многими мужчинами. Запутала и своего деверя, который впоследствии из‑за нее покончил с собой. Со своим мужем она не разговаривала целых четыре года. Сама рассказывала, как душила и травила своих детей в утробе, чтобы не родились. Муж ее умер в Страстной Понедельник этого года. Когда он болел, жена к нему даже подойти не хотела, хотя и я, и многие другие говорили ей, что нужно пойти к умирающему мужу и с ним проститься. На смертном одре муж проклял ее: "Дай Бог, чтобы она разложилась от язв!" И сразу после смерти мужа А. на самом деле заболела. Тело от пояса до ступней покрылось язвами. Я видела, что вся она в гное. Четыре женщины ухаживали за ней, переворачивали и обрабатывали язвы. А она совсем не владела собой. Била руками по воздуху и орала: "Отойдите! Уйдите! И уберите от меня этих детей".
"Каких детей? — спрашиваем. — Мы не видим здесь никаких детей". Но она продолжала кричать: "Гоните их! Как это вы не видите?! Вот они, вокруг меня и лезут на меня!.."
Это были дети, которых она в утробе своей душила и травила. Я ей не раз говорила: "Позови, сестра, священника, исповедайся и причастись". Но она не слушалась. Наконец я уговорила, и она позвала священника. Но когда батюшка пришел, у нее отнялся язык, и она не смогла ничего сказать. Так после тяжелой и продолжительной болезни, вся в язвах и смраде, еле испустила дух несчастная моя соседка А.! И жители всей окрути нашей содрогались от ужаса. Только о ней сейчас и говорят".
Рассказ о белградской грешнице
Из моего дневника
Один белградский священник рассказал нам сегодня о необычном происшествии с одной развратной уличной женщиной в Белграде.
Как‑то к вечеру пошла она по улицам ради своего мерзкого занятия. Проходя мимо какого‑то сада, увидела человека, пытающегося повеситься: тот привязал веревку к ветви дерева и уже накинул себе петлю на шею. Женщина быстро перепрыгнула через ограду, достала из кармана свой перочинный ножик и перерезала веревку. Человек, уже потерявший сознание, упал на землю. Она растирала самоуби, пока тот не пришел в себя. А он, очнувшись, сказал: "Зачем ты это сделала. Я не могу жить, у меня ничего нет. Из‑за нищеты я решил покончить с этой горькой жизнью". Женщина достала все деньги, которые были у нее при себе, и отдала человеку, пообещав, что в дальнейшем тоже будет помогать, пока он не найдет работу. Она продолжила свое непристойное занятие, а часть заработанного таким образом отдавала тому бедняге на жизнь. Но через шесть недель женщина слегла в постель с тяжелой болезнью. Пригласили к ней священника. В его присутствии женщина, уже умирающая, стала говорить: "Ангелы Божии, почему это вы ко мне пришли? Разве не знаете, какая я нечистая, грешная женщина?" Немного спустя она воскликнула снова: "О, Господи Христе, неужели и Ты пришел ко мне грешной? Чем я это заслужила? Неужели только тем, что спасла того беднягу от смерти? Ах, я недостойная! А как велика милость Божия!" Говоря это, она испустила дух, и лицо ее засияло, будто светом озаренное.
