Ей нравились имена с согласной «щ». И неспроста: людям по сердцу имена с согласными, встречающимися и в их именах.
У «далекой» крупная родинка на щеке. Пятнадцать лет назад Щепкин говорил, что «мушка». «Шпанская», добавлял десять лет назад. Сейчас говорит, «бородавка».
«Как ты думаешь, жены первых лиц государств наставляют супругам рога?» — смеялась. «А сколько жен у первых лиц?» «Ты сколько бы имел?» — лукаво косилась. «Не знаю… Не хотел бы страдать, оставляя богатство — друзей, любимых, предметы. Нужно обогащаться, увеличивая единственно то, что возьмешь с собой. Оставлять обидно…» — невпопад витийствовал он. «Ну и дурак!» И вправду дурак.
За высоким разрезом таила ножки. Похоже, у нее был хороший нюх на приключения, однако говорила, что отдаст «самое дорогое» только супругу. Завидовал ли Щепкин будущему супругу? Кто знает.
Кроме вздохов ничего не было. Приходила слушать музыку. Он ждал, что дева размякнет. Дева не мякла. Но как хотелось, как хотелось, мама родная! Звал: «Приходи только слушать!» «Ты без женитьбы хочешь!» — и уверяла, что отец привил ей ряд строгих-престрогих правил.
Те давнишние отношения нельзя было назвать ни героическими, ни рыцарскими, ни жертвенными. Однако — близкими к таким. Он в это верил. И многим когда-то жертвовал.
— У нас ведь как? — хоть дама и идет на два шага позади, отношение к ней почетное. Нашему рыцарю сразиться с дамой — потерять лицо. Аксиома. Дама жертвует первым местом. И знает второе. На праздники мужчины готовят пельмени, по будням — дамы. Я не знаю, как там у других, где гостю и жену предложат, только мы жен в другой гостиной не посадим — мальчики налево, девочки направо. — И добавлял: — Если жена ликом хороша, как не показать в людях?
— Ты заметил, часто бывают кривенькие ножки при хорошеньких носиках и наоборот?
— Да, заметил, когда ты указала.
— Редка подлинная красота, — вздыхала, ожидая хвалу.
— Мне почему-то не нравится Лео Дикаприо.
— Разве?
— Да-да. Мой идеал: голубоглазый блондин с ростом сто восемьдесят шесть.
— В черном ботинке?
— Разве в одном?
— Я в шутку спросил.
— Лео не блондин.
— Не бодай меня этим Лео.
И так далее, и тому подобное.
«Далекая» среднего роста. А блондин — дипломат. Он ведет её под руку в большой яркий зал. Какая приличная дама не мечтает о дипломате, бросающем к ее ногам белый свет? «Далекой» по сердцу обретать титул. Лишь титулованных впускают в большой яркий зал. Это так понятно: мечом кавалеры стяжают титул, дамы стяжают кавалеров. Шашка проходит в дамки, все видят: вон она, высится над клетчатым полем. Мест — шестьдесят четыре, а она — одна-единственная. Но даме не свойственно долго оставаться в шашках, шашка, не прошедшая в дамки, имеет жалкий вид. Это не «далекая» выдумала, но прочая леди. Так удобно.
«А бывает, что одно искусство эксплуатирует другое или даже несколько!» Щепкин соглашается. «Например, искусство балета помещается на искусстве быть худым». Щепкин кивает. «Там это необходимо. И вообще сейчас многие увлечены похуданием. Теперь дамы и джентльмены желают быть элегантными. Я вчера подругу встретила, она говорит — ха! Привет. Я смотрю — кто такая? — не узнаю. Потом вгляделась: ба, да это ты, Люба?! Привет! И дальше иду. Так сильно похудела, аж жуть. Тонкая и красивая, лет 10 сбросила, даже, кажется, прыщи, как в детстве, по роже пошли. Могла бы сделать комплимент, ведь она полненькая была, какая, все-таки, молодец!» «Чего молодец? Сейчас сделаешь ей комплимент, а она вдруг от болезни похудела, может, у нее печень или язва?» «Какой пессимизм, сразу печень или язва, понятно, что на раздельное села». «Откуда ты знаешь?» «Это все знают! — немедленный эффект». «Но ей-то зачем? — она уборщица в банке, глаза голубые и достаточно». «Неправильно, все должны быть худыми и красивыми, кухарки и уборщицы — в том числе. Кр-рас-сота-а!» Десять лет назад «Далекая» уверовала, что красота спасет мир. Соглашалась с классиками.
— О да! — Щепкин соглашался с «далекой», — это половозрелое мнение. Облака, как к любимой, прижались к земле! — подобными метафорами поэты выражают отношение к красоте. Ведь не возьмешь и не скажешь: «низкая облачность», несимпатично. Нужно, чтоб красиво. — Только мне представляется, что бывает такая красота, что лучше не надо.
