— Спасибо, сэр, я непременно их изучу.
— Куда ж вы денетесь. Последний вопрос, мисс Грейнджер, и можете быть свободны. Почему вы оказались в Слизерине?
— Не знаю, сэр, это же Шляпа решила, не я, — может быть, прокатит все-таки, если нарочито невинное или глупое лицо не делать?
— Я же просил…
— Извините, сэр. Видимо, потому, что хочу изменить мир, — он не должен принять такой ответ всерьез, правда? Никто бы не принял.
— Что же, амбиции наши, — нехотя признал профессор Снейп, встал и прошел к двери, давая понять, что разговор практически окончен. — Но цель вполне благородная и идеалистическая. С нею вы могли оказаться и в Гриффиндоре, и в Рейвенкло, и даже в Хаффлпаффе. Почему же все-таки Слизерин?
— Наверное, потому, что именно его надо поменять в первую очередь? — предположила Гермиона, уже стоя на пороге с книгами в обнимку. Почти честно предположила, между прочим. И что его так перекосило, спрашивается? — Спокойной ночи, сэр.
— Спокойной ночи, мисс Грейнджер.
Профессор закрыл дверь, и Гермиона отправилась на поиски факультетской гостиной. Кстати, где она? Какой идиот планировал эти подземелья?! Ах да, наверняка Слизерин собственной персоной. Остается надеяться, что у него были веские основания для того, чтобы так поступить со своими будущими учениками.
К тому времени, как Гермиона наконец добралась до гостиной, ни одного первокурсника там уже не было. Разбрелись по спальням, видимо, что совсем не удивительно: наверняка даже для отпрысков чистокровных магических семейств сегодняшний день был насыщенным и полным волнений. Она направилась в свою спальню — в конце концов, не вечно же ей бегать от соседок по комнате, надо хотя бы познакомиться, что ли, — но оказалось, что дверь в спальню заперта. Вот, значит, как. Начинаем пакостить сразу, вместо «доброго вечера»? Чтобы исключить возможность превратного понимания ситуации, Гермиона громко и отчетливо постучала. И еще раз. И еще. На третий раз из-за двери донеслось приглушенное хихиканье. Из гостиной за ее действиями с явным интересом наблюдали старшекурсники. Она только теперь заметила, что большая их часть расположилась так, чтобы видеть именно этот коридор. Вероятно, эта задумка обсуждалась в гостиной в ее отсутствие.
Гермионе стало смешно: тоже мне, коварные злодеи… то есть злодейки! Не пустили в спальню, подумать только, какое горе! Предполагается, что она должна впасть от этого в истерику и пешком бежать до Лондона, размазывая слезы? Извините, не в этот раз. Если бы за ней не наблюдали, она бы, возможно, спокойно улеглась спать в гостиной, наутро изобразив приличествующие случаю эмоции. Но в гостиной полно народа, лечь там прямо сейчас все равно не получится, а товарищи по факультету тем временем ждут ее действий.
«Алохомора — заклинание, отпирающее замки», — всплыла в ее памяти строчка из учебника по чарам. Помнится, когда она стала изучать его, то очень удивилась наличию такого заклинания. Нет, понятно, что оно имеет право на существование, и даже может быть полезным и законным, если потерял ключ от собственной магловской квартиры, например, но зачем учить детей… взлому? Все равно что в магловской школе ввели бы курс по обращению с отмычками… бред какой-то. Впрочем, у Гермионы было много других вопросов, касающихся учебной программы, и заклинание для отпирания дверей было отнюдь не главным. Но благодаря своей неуместности оно твердо впечаталось в память, как и тот факт, что контрзаклятия от него существуют. Оставалось надеяться, что ее соседки по спальне еще не знают их или не потрудились их наложить, понадеявшись на ее идиотизм. Она достала палочку и громко и четко (я, Гермиона Грейнджер, никогда не упущу возможности покрасоваться своими знаниями! Смотрите, что я умею!) произнесла заклинание. Дверь тихо щелкнула и открылась.
Ее соседки по комнате, разумеется, не торчали под дверью (а хихиканье ей, разумеется, послышалось!), а занимались каждая своим делом. Персефона в ночной рубашке листала какой-то цветастый журнал, очевидно, магический аналог Космополитена; беленькая невзрачная девочка с каким-то не менее мифологическим именем разбирала вещи, а квадратная толстушка Милли (как ее полное имя? Надо бы узнать) расчесывала волосы, очевидно, готовясь ко сну. «Было бы что расчесывать!» — не без зависти подумала Гермиона. Пора было приступать к знакомству и произведению впечатления.
