В неживой природе есть лишь естественные процессы, идущие по естественным законам, и не имеющие отношения к морали вообще и к добру и злу в частности. Извержение вулкана, рождение и гибель галактики – при чем здесь мораль.
Добро и зло могут существовать лишь для субъекта – в его восприятии, отношении, оценке чего-то: будь то сторонний процесс или объект, конкретное событие или какой-то общий аспект бытия, или же какие-то собственные черты и особенности.
Если извержение вулкана накрывает город – это страшное зло для жителей. А влажная теплая весна и сухая осень – большое добро для крестьян. Если же изъять из этих зон всех людей – плевать тогда на природные катаклизмы и особенности, нет в них ни добра ни зла, природа она природа и есть.
Если изъять из мироздания разумную жизнь (отчасти разумными придется счесть и животных…), то вместе с нею исчезнет добро и зло – ибо какая, в сущности, разница, что и как происходит?.. ну, вспыхивают и гаснут звезды, разлетается и усложняется материя – сплошная физика. Вот одна звезда столкнулась с другой звездой – взрыв ужасный! это что, добро? или зло? для кого-чего, с какой точки зрения? А нет никакой точки зрения.
В неодушевленной природе, никак не воспринимаемой разумным субъектом, добра и зла не больше, чем в учебнике физики, который вдобавок некому читать.
Если попробовать перечислить основные формы добра, получится примерно: справедливость, гуманность, доброта, любовь, счастье, благодарность, богатство, здоровье, радость… Если же к каждому слову прилепить приставку «не», то получатся формы зла.
Обычно принято считать, что добро и зло – категории моральные. На самом деле они шире, выходят за пределы морали. Ум, красота, сила, богатство, слава, удача, – эти понятия (добра) выходят вообще за пределы этики. Добро и зло могут принимать совершенно вещественные формы чемодана с деньгами или пистолета.
Но сами по себе и деньги, и оружие – ничего не значащие предметы. Добро и зло возникают тогда, когда появляется человек, для которого эти деньги и оружие что-то значат. То есть: они могут как-то изменить его жизнь, будь то объективно – построить дворец и убить врага, или субъективно – наслаждаться сознанием возможностей, которые даются деньгами, и перестать бояться врага.
Короче – добро и зло существуют лишь постольку, поскольку они имеют какое-то значение для человека. Добро – это то, что должно быть, для того, чтобы жизнь была хорошей.
А что значит «хорошей»? Это не только чтоб мои личные эгоистические интересы были удовлетворены – но и чтоб всем было хорошо, причем чтобы это было справедливо.
Можно сказать так: Добро – это счастье плюс справедливость. (Ибо нам могут сейчас заметить, что порядочный человек не может быть счастлив, творя несправедливость или просто мирясь с нею, хотя Толстой честно сказал, что «можно зарезать, украсть, и все-таки быть счастливым», но последнее трудно счесть добром; вот мы и ставим знак «плюс».)
Добро – это торжество справедливого счастья.
А теперь просьба перелистнуть разделы «Стремление к счастью» и «Справедливость» – и еще раз понять и повторить себе, что ни счастье, ни справедливость не достижимы «вообще»: они достижимы в конкретных случаях и на какое-то время, но «принципиальное торжество» их невозможно, потому что они – идеал состояния и идеал отношений, а суть идеала в том, что он отстоит от реальности, «работает маяком», диалектически противопоставляется действительности.
Почти любое конкретное добро достижимо, и почти любое конкретное зло можно побороть; разумеется. Победить врага, наказать преступника, освободить родину, добиться любви, заработать денег, накачать мышцы и сделать пластическую операцию. И увенчать себя венцом царя природы, если не будет сильно голову жать.
