— Роджер, я вот тут подумал: мне нужен совет человека с твоими познаниями.
— Конечно же, о чем речь?! Боже мой, ведь тебя уже сто лет тут никто не видел! И вдруг так неожиданно ты нас осчастливил. Ну, как поживаешь? И чем я могу быть полезен?
— Профессор, быть может, мне лучше уйти? — раздался голос студентки.
Роджер Парсонс посмотрел на гостя в надежде услышать ответ от него. Это обстоятельство обрадовало Адриана: ему, в свою очередь, нисколько не хотелось отвечать на первый вопрос Роджера.
— Известно ли мисс Льюис что-нибудь о нетипичных поведенческих моделях у преступников? — спросил Адриан.
— О да, она в этом неплохо разбирается.
— Ну, в таком случае ей определенно стоит поприсутствовать при нашем разговоре.
Девушка заерзала на стуле в некотором замешательстве, но было ясно, что ей польстило предложение остаться. Не успел Адриан подумать о том, знает ли она, кто он такой, как младший коллега поспешил представить его:
— Это наш самый выдающийся коллега, и мы все тут — его ученики. Его именем хотят даже назвать наш конференц-зал. То, что он заглянул сюда, пусть даже на пару минут, для нас большая честь.
— Жаль только, я плохо разбираюсь в девиантной психологии, — заметил Адриан.
— Ну, я думаю, вы сильно недооцениваете свои познания, профессор. Но если и есть что-то, чего вы не знаете и что при этом известно мне, я буду счастлив с вами поделиться, — ответил Роджер. — Так в чем же состоит вопрос?
— Меня интересуют преступные пары, — тихо произнес Адриан. — Случаи, в которых мужчина и женщина выступают как соучастники.
Роджер понимающе кивнул:
— Что ж… замечательно. Тут возможно несколько вариантов. О какого рода преступлении идет речь в данном случае?
— Речь идет о спонтанном похищении людей. Когда жертвой становится первый встречный, который попадается им на пустынной улице какого-нибудь отдаленного района.
Роджер Парсонс удивленно приподнял брови:
— Такое случается очень редко. Это крайне необычно.
— Так я и думал.
— А в чем мотив? Ради чего они похищают?
— Я пока не уверен.
— Деньги? Секс? Извращения?
— Не знаю. Пока не знаю.
— Могут быть задействованы сразу все три мотива. А вместе с ними и еще какой-нибудь, — сказал Парсонс, размышляя вслух. — Определенно, делают они это не из лучших побуждений. Вероятно, тут кроется какая-то гадость.
Адриан кивнул. Голос его коллеги мгновенно приобрел лекторские интонации и ритм публичной речи:
— Ситуация, конечно, очень непростая. Все, что мы знаем о преступниках такого рода, чаще всего выясняется лишь после раскрытия их преступления. Задним числом мы словно бы складываем по фрагментам психологическую мозаику. И только после этого происшедшее обретает смысл.
— Ну, до этого мне еще далеко. А пока что приходится опираться лишь на имеющиеся обрывочные сведения.
Роджер Парсонс вытянул свои длинные ноги и глубоко задумался:
— Это кто-то из твоих знакомых? Ведь речь не о научном изыскании, не так ли?
— Так и не так одновременно. Речь о подростке, с которым я почти незнаком. Одним словом, я хотел бы помочь соседям. — Адриан помолчал и затем добавил: — Я надеюсь на твой проницательный ум, Роджер. И на ваш тоже, — обратился он к девушке, которая, казалось, была обескуражена тем направлением, которое принял разговор двух ученых мужей. — Мне кажется, это преступление… — Адриан сделал паузу, подбирая наиболее подходящее слово, — оно словно бы разворачивается постепенно. Я не могу это точно сформулировать.
— Жертва… Что тебе о ней известно?
— Она — подросток. С проблемами. Умная. И привлекательная.
— А полиция…
— Пытается связать концы с концами. Они хотят конкретных фактов. И я не уверен, что это правильный подход.
— Да, здесь ты прав. Факты помогают раскрыть преступление, если есть тело. Но это ведь не тот случай?
— Нет. Пока что нет.
— Уже хорошо. И ты совершенно уверен, что мужчина и женщина, похитившие ее, были ей не знакомы?
— Уверен. Насколько это возможно.
Парсонс подумал еще немного:
— Хочешь послушать мои рассуждения? Все, что я могу, — это выдвинуть ряд предположений.
Адриан не ответил. Он знал, что ответа этот вопрос не предполагает.
