— Зачем ты это сделал?
Раб отвечал хриплым и неровным голосом отвыкшего говорить человека:
— Я гребец.
Брови Императора поползти вверх.
— Придется приковывать гребцов к веслам, если это, конечно, не потребует больших дополнительных расходов.
Раб попытался всплеснуть руками.
— Будь милостив, Цезарь. Мы не смогли убить этого человека.
— Кого, Фанокла?
— У него бдительный гений. Доска убила раба, который стоял рядом. Краб тоже пролетел мимо.
Раздался пронзительный визг — досточтимого Мамиллия наконец вытащили из шлема. Он тоже поспешил к Императору.
— Мамиллий, краб предназначался не тебе!
Мамиллий в волнении повернулся к рабу:
— Значит, ты не хотел меня убить?
— А зачем нам тебя убивать? Ты изнурял нас работой, так это твое право. Для того нас и купили. Но этот человек совсем нас не использовал. Мы видели, как его корабль плыл без гребцов и парусов против ветра. Что ж, мы, гребцы, теперь совсем не нужны?
Фанокл закричал:
— Мой корабль сделал бы вас свободными людьми!
Император задумчиво разглядывал раба.
— Ты доволен своей участью гребца на триреме?
— Боги знают, как мы страдаем.
— Так в чем же дело?
Раб задумался. Когда он снова заговорил, слова его потекли как что-то заученное в очень далеком прошлом:
— Лучше быть рабом у последнего трюмного, чем правителем над тенями в аду.
— Понятно. — Император кивнул солдатам. — Уведите.
Постумий издал противный смешок.
— Ты видишь, грек, что думает о твоем корабле профессиональный мореход!
Император возвысил голос:
— Не спеши. Послушаем, что скажет о гром-машине профессиональный солдат. Начальник стражи!
Но начальник стражи уже отдавал Императору честь.
— Прости меня, Цезарь, но госпожа…
— Какая госпожа?
— Они не пропускают ее без моего разрешения, Цезарь.
Мамиллий закричал срывающимся голосом:
— Евфросиния!
Начальник стражи повернулся к солдатам:
— Госпожу пропустить. Шевелитесь, ребята!
Солдаты у входа расступились, и Евфросиния, съежившись, подошла к Фаноклу и Императору.
— Где ты была, дитя мое? Почему ты не пошла с остальными? На молу без меня опасно!
Но и на сей раз она промолчала, лишь покрывало у рта колыхалось от прерывистого дыхания.
Император жестом подозвал ее к себе.
— Стань около меня. Теперь тебе ничто не угрожает. — Он снова обратился к начальнику стражи: — Начальник стражи!
— Слушаю, Цезарь!
— Вольно. Постумий, задавай свои вопросы.
Постумий оглядел его внимательно.
— Капитан, ты хотел бы драться на войне?
— Для защиты Отца Отечества…
Император махнул рукой.
— В твоей верности никто не сомневается. Отвечай, пожалуйста, по существу.
Капитан задумался.
— В общем, да, Цезарь.
— Почему?
— Все-таки что-то новенькое, Цезарь. Душевный подъем, продвижение по службе, а может, и хорошие трофеи… ну и так далее.
— А ты хотел бы поражать своих врагов на расстоянии?
— Не понимаю.
Постумий наставил палец на Фанокла.
— Этот плюгавый грек сделал новое орудие, ты его видел на молу. Жмешь на пипку — и врагу конец.
Капитан размышлял.
— Значит, Отцу Отечества больше не нужны его солдаты?
Постумий выразительно посмотрел на капитана.
— Ему уж точно нет. А вот мне нужны.
— А что, если враг заимеет собственную гром-машину?
Постумий обернулся к Фаноклу:
— Броня защитит?
— Едва ли.
Император легонько дернул Мамиллия за алый плащ.
— Предвижу, что такой военной формы вам больше не носить. Грядущие войны вы проползаете на брюхе. И форма ваша будет цвета грязи или коровьего дерьма…
Начальник стражи опустил глаза на свой блестящий бронзовый нагрудник.
— …а металлические доспехи можно будет выкрасить в неброский цвет или оставить так, как есть, — сами выпачкаются в грязи.
Офицер побледнел.
— Ты шутишь, Цезарь.
— Сам видел, что натворил его корабль в гавани.
Начальник стражи отступил назад. Челюсть его отвисла. Он дышал часто, словно человек, которому привиделся жуткий кошмар. Потом стал озираться по сторонам, взгляд его блуждал по кустам, каменным скамьям, солдатам, загораживающим вход в туннель…
Постумий вышел вперед и схватил его за руку.
— Ну что, капитан?
Глаза их встретились. Лицо капитана обрело решимость: челюсти стиснуты, на щеках обозначились тугие желваки.
— А остальных берешь на себя, генерал?
