— Что?!
Словно бы не слыша моего восклицания, эйл Кэйлорр продолжал:
— Если мы их сейчас не остановим, то вы не доживёте до Дня Винограда, Ваше сиятельство…
Я вдруг почувствовала, как почва уходит у меня из-под ног. Кухонные слуги не лгали! Заговор!
— Милорд эйл Кэйлорр, но почему я узнаю обо всем этом только сейчас? Почему вы сами не пришли ко мне с докладом? Если бы я на вас не прикрикнула, то так и осталась бы в неведении о грозящей мне опасности! — от гнева мой голос звучал сдавленно.
— Ваше сиятельство, но вы же сами не далее как позавчера заявили мне, что не желаете ничего слышать об Элджане эйл Крэйле, — мягко упрекнул меня лорд. — И даже заявили, что вырвите язык тому, кто упомянет его имя. Мне не хотелось вновь вызывать ваш гнев…
— Простите. Я, кажется, была немного не в себе, — искренне извинилась я.
Что же это такое творится? Мелисент хотят убить, но она даже не желала об этом слышать?! Впрочем, моя предшественница могла относиться к своей жизни сколь угодно легкомысленно, но мне как-то совсем не улыбалось отправиться на сырое и холодное кладбище, так и не успев толком насладиться жизнью «сиятельной графини».
— Милорд эйл Кэйлорр! — я умоляюще сложила руки. — Могу ли я надеяться, что вы разберетесь с заговорщиками?
— Если сиятельной графине будет угодно, завтра их головы будут лежать у ваших ног…
Я на мгновение задумалась:
— Я бы предпочла увидеть их живыми. Для начала надо выяснить причины их поведения!
Как-то не хотелось так вот запросто обрекать на смерть совершенно незнакомых людей. А вдруг лорд ошибается, и кто-то из них окажется невиновен? Да и вообще, мне хотелось узнать, чем я заслужила от них такую ненависть. Неужели все дело в том, что графский трон оказался слишком лакомым кусочком?
Кэйлорр помрачнел.
— Это будет сложнее сделать, Ваше сиятельство! Кто-то из заговорщиков может ускользнуть…
— А вы сделайте так, чтобы никто не ускользнул, — ласково попросила я. — А потом сможете спокойно обдумать, какую награду вы хотели бы получить…
Кэйлорр поклонился.
— Я постараюсь в точности исполнить приказание, Ваше сиятельство!
В ту ночь я так и не смогла уснуть. Как волк в клетке, расхаживая по своим покоям, я думала о лорде эйл Кэйлорре. Мужчина, казалось, был честен и предан графине до мозга костей, однако Мелисент, похоже, сделала все возможное, чтобы настроить его против себя. А мне приходится пожинать плоды её легкомыслия! Как знать, не предпочтет ли теперь лорд послать подальше свою взбалмошную госпожу и не присоединится ли сам к заговорщикам? Может быть, стоило все же послушать совета дяди Фёдора и бежать, пока не поздно?
После разговора с Кэйлорром мне стоило большого труда убедить пажа остаться во дворце. Федя предлагал разные варианты спасения, один другого безумнее, — например, отправиться в порт и наняться юнгами на корабль! Хмм, его-то, может быть, и взяли бы, но мне что-то и пытаться не хотелось…
— Ладно, признаю, погорячился! — согласился, наконец, Федя, окидывая досадливым взглядом мои пышные формы, — Но, может, тогда просто купим билет в первый класс и уплывем куда-нибудь за границу?…
Но я была вынуждена отвергнуть и этот план.
— Пойми, Федя, меня тут слишком хорошо знают. Уплыть незамеченной не удастся. Первый же, кто увидит графиню Мелисент, донесёт во дворец. — Я вздохнула. — Но ты, Федя, можешь бежать, если хочешь! Хотя тебе и здесь-то ничего не угрожает…
Подумав, Федя согласился с моими доводами и решил остаться. Перекусив запасами из своего мешка, маленький паж растянулся на матрасе у двери и вскоре уже безмятежно сопел носом.
Эйхидения, убедившись, что мне ничего не нужно, скрылась у себя в каморке, а я осталась бодрствовать и возносить молитвы за успех лорда эйл Кэйлорра.
И, как видно, мои молитвы были услышаны. В глухой час, когда луна уже скрылась с ночного неба, а солнце еще и не думало вставать, в мою дверь осторожно постучали. Я тут же открыла. (С вечера Эйхидения помогла мне переоблачиться в лёгкий, не стесняющий движений пеньюар, и сейчас я была очень рада, что не нужно тратить драгоценного времени на одевание.)
