Чисто убийственная магия - страница 11

— Я не ОРУ, — упрямилась Пандора. — Я найду Мультитьюдину или переплыву ров. Решено. Удовлетворен?

— Ты шутишь, — поперхнулся Титус. — Ты и плаваешь-то с трудом, куда уж тебе отбиться от крокодила.

— Это тебе нужны надувные нарукавники и резиновый круг, Титус. — Ее голос опасно задрожал. — И когда я говорю «решено», я не шучу.

Порыв порывом, а реальность вставала перед ней со всей неумолимостью. Что, спрашивается, она натворила, соглашаясь переплыть через ров? Ток голодал. Он уже недели две не ел нянь.

— Я правда не шучу, Титус, но…

— Ага! Я так и знал, что появится какое-нибудь «но». Нет уж, плыть в бронированном костюме нельзя. Ток терпеть не может консервированную еду. И нельзя скормить Току слона перед началом заплыва.

— Твоя уверенность в том, что я не найду крысят Мультитьюдины, наводит на размышления.

— Резонно, — согласился Титус с вызовом. — Но, прежде чем ты задашь следующий вопрос, скажу, что я их не трогал, не причинял им вреда и даже не видел мерзких тварей с прошлого вечера. А теперь… в чем твое «но»?

— Но… мне нужна неделя, чтобы найти их.

— Три дня.

— Пять дней. Ну же, давай, Титус, играй честно.

— Через пять дней эта омерзительная крысятина может произвести на свет другой выводок.

— Дай мне пять дней, чтобы найти пропавших детенышей, и если я не смогу, то переплыву ров, — сказала Пандора, перекрещивая пальцы.

— По рукам, — кивнул Титус.

Дэмп сидела пристегнутая к своему высокому стульчику, наблюдая, как миссис Маклахлан готовит ужин. В углу кухни Лэтч гладил сегодняшнее издание «Файнэншл таймс», а Мари Бэн показывала язык собственному отражению в зеркале.

— Не есть корошо, — решила она. — Мииссус Маккаклонг, я чувствовать плёхо.

— Не обращайте внимания, дорогая, — уклончиво отозвалась миссис Маклахлан. — Лучше подайте мне вон ту нарубленную печенку, а потом можете немного отдохнуть.

Мари Бэн неохотно оторвалась от зеркала и подошла к столу, где миссис Маклахлан, засунув руку по запястье в кровавое месиво, бросала кубики багрового желе в объемистый котелок, где шевелилось нечто похожее на розоватых червяков. Увидев содержимое миски, Мари Бэн выпучила глаза.

Миссис Маклахлан добродушно улыбнулась, зачерпывая полную ложку месива и протягивая поварихе.

— Дорогая, оцените как специалистка, — заискивающе попросила она. — Не знаю, достаточно ли соли я положила. Попробуйте и скажите, что вы думаете?

Мари Бэн слегка позеленела и со звуком, подобным тому, что издает засорившаяся раковина, облегченно вздыхая под напором вантуза, наклонилась над котелком и обильно излила в него содержимое своего желудка.

Дэмп закрыла глазки руками и издала тихий вопль. Лэтч поднял глаза к потолку и посильнее надавил на утюг, вознося благодарность за то, что кто-то наконец выразил свое мнение об этом кулинарном подвиге миссис Маклахлан. Черт бы ее побрал, ну почему она не ограничится тем, в чем ей и правда нет равных, например печеньем? По крайней мере, он не станет это есть. Во всяком случае в этот раз.

Миссис Маклахлан прищелкнула языком и смешала вклад Мари Бэн с первоначальной смесью.

— Вам виднее, дорогая, — заявила она совершенно невозмутимо. — Что касается меня, то я бы добавила чуточку соли. Давайте посмотрим, что скажут наши маленькие зверюшки, хорошо?

Няня прошагала мимо Дэмп, ногой распахнула дверь подземелья и растворилась в темноте. Лишь знакомый голос доносился из-под земли: «Просыпаемся, просыпаемся. Пора обедать. Няня несет ням-ням для малюток».

Подземелье служило пристанищем йети Ноту, грифону Сэбу и дракону Ффупу, ни один из которых даже отдаленно не подпадал под определение «малютки». Прежде всего, они были чудовищно велики.

Ффуп, еще продолжавший расти, был размером с длинный лимузин, а по достижении совершеннолетия должен был стать величиной со среднее бунгало. Все восемь футов Нота были густо покрыты длинной спутанной шерстью, а Сэб напоминал кожаного льва с крыльями. В течение предшествующих шести столетий все трое идеально функционировали, патрулируя многочисленные акры владений вокруг Стрега-Шлосса и пожирая непрошеных гостей. В более поздние времена, с появлением почтовой службы, сопровождавшейся непредвиденными визитами почтальонов и других посыльных, Стрега-Борджиа решили, что будет безопаснее держать чудищ под некоторым контролем. Отсюда веревки, цепи и поводки на столе в прихожей, а также потребность оборудовать клетки в подземелье.