Туровскому пришлось принять во внимание эту бредовую идею, чтобы та не распространялась дальше, и взять с директора слово, что тот об этой великой тайне пока не расскажет никому. Пока идет следствие, во всяком случае. В свою очередь, Туровский пообещал проверить содержимое сломанного холодильника Бубенцовой. Но он не пошел взламывать квартиру старушки, а направился в городскую библиотеку, где собирался ознакомиться с трудами местных краеведов.
Привлекательная толстушка с длиной русой косой встретила его глазами полными немого удивления. Но ничего вслух не сказала, была занята беседой с высоким незнакомцем, встретившимся Туровскому в гостинице.
– Да, господин Барклай, хорошо, господин Барклай, – кивала Светлана в знак согласия, принимая от того пролистанные книги.
Туровский улыбнулся Барклаю как старинному знакомому, житие в провинциальных гостиницах сближает вынужденными лишениями, и прошел к стеллажам. Барклай ответил Туровскому надменной улыбкой, больше похожей на страдальческую гримасу, и выскочил из читального зала совершенно не по-джентльменски.
– Извините. – Андрей положил руку на стопку книг, возвращенных Барклаем, которые Светлана собиралась вернуть на места. – Я их посмотрю. И дайте мне, сударыня, труды ваших краеведов.
– Это они и есть, – пожала плечами Светлана, указывая на стопку книг.
– Замечательно, – сказал сыщик.
Ничего замечательного на самом деле он в этом не видел. Кто-то идет по его следам, вернее, это он идет по следу незнакомца. Что тому понадобилось в этих книгах?! И почему он сбежал? Видно, что человек воспитанный, культурный, мог бы задержаться, бросить пару фраз, чтобы сыщик зацепился и познакомился с ним ближе. Если он косноязычен, то пару фраз бросил бы Туровский и зацепился. Несомненно, этот Барклай связан с какой-то тайной, он в чем-то замешан, раз пытается всякий раз проскочить мимо Туровского. Неужели он частный коллекционер, в руки которого вот-вот передадут «Житие»?! Очень похож, очень.
– Пожалуйста, Андрей Александрович. – Светлана закончила заполнять формуляр и подвинула книги ближе к сыщику.
– Благодарю вас, вы очаровательны, – улыбнулся Туровский, подмигнул удивленной девушке, не привыкшей к комплиментам, и пошел с книгами за стол.
Время летело беззаботно быстро. Андрей листал страницу за страницей, задерживаясь на неповторяющихся фактах из жизни и быта города. Чаще всего факты повторялись, но интерпретировались совершенно по-разному, авторы доказывали свою точку зрения, пытались на страницах книги спорить с оппонентами и запутывались сами. Стараясь найти в книгах нечто необыкновенное, что могло навести Туровского на нужную мысль, он въедливо изучал каждую страницу по второму разу. С первого ничего путного найти не получалось. Даже стало интересно, что мог найти в этих краеведческих записках загадочный Барклай. Туровский ничего не находил.
А некоторые факты не просто заводили его в тупик, а давали повод усомниться в предлагаемых истинах. Авторы-краеведы делились на два лагеря, у которых кардинально разнилась дата возникновения городка. А если само начало вызывает споры, то что говорить о дальнейших изысканиях? Кстати, их было немного, и Туровский решил опираться на достоверные факты.
Город возник, рос, ширился, становился современным культурным центром, обзавелся музеем, театром. Театр вскоре закрыли, музей пополнили экспонатами... При рытье котлована для фонтана на городской площади строители нашли клад с монетами времен Ивана Грозного... Это интересно! И что? Несколько монет попали в краеведческий музей, остальные отправили в губернский центр. Нет, и это все?
– Андрей Александрович...
Туровский оторвался от книги и поднял голову. Перед ним стояла, нервно теребя кончик своей замечательной косы, Светлана Ведрищева.
Наконец-то, подумал Туровский. Наконец-то, девица поняла, насколько очарована его обаянием! До нее, как до двугорбого верблюда, лишь на вторые сутки дошло, какой привлекательный во всех отношениях находится перед ней мужчина. Он инстинктивно выпрямил спину и расправил плечи. Орел, случайно залетевший в глухую провинцию, что там и говорить.
