Он вышел из отеля и направился к стоянке такси, однако в последний миг передумал и решил воспользоваться услугами велосипеда. То, что ему нужно попасть в одно местечко, вовсе не означало, что он должен делать это в спешке.
Велорикша, парень лет тридцати, по-английски не понимал, поэтому Квину пришлось достать из кармана ручку и написать адрес на оборотной стороне карты. Прочитав его, тот улыбнулся и кивнул.
Сайгон — Квин не желал принимать название Хошимин[14] — был сумасшедшим домом. Самым настоящим перенаселенным беспорядочным сумасшедшим домом. Но Квин его любил. В нем ощущалась такая энергия и такое возбуждение, какие редко встречаются в других городах.
Мотоциклы, велосипеды всех видов и мотороллеры были самым распространенным транспортом на улицах города. Грузовые или легковые машины попадались гораздо реже. Хотя Квин нагляделся в других азиатских городах на всевозможные способы использования средств передвижения, увидеть на одноместном мотоцикле сразу пятерых членов семьи ему довелось здесь впервые.
Впрочем, это было не единственное зрелище, которое привлекло его внимание. Еще он увидел трехколесные велосипеды, переделанные в некое подобие маленьких грузовиков. Для этого к передней части велосипеда была пристроена большая платформа, позволявшая владельцу перевозить всякий крупногабаритный груз, от клеток с цыплятами до груды старых покрышек, коробок, банок и бог знает чего еще. Весь этот товар возвышался перед водителем и, казалось, полностью заслонял ему обзор.
Еще одна особенность, на которую обратил внимание Квин, заключалась в том, что на знаки дорожного движения здесь обращали мало внимания; знаки как бы не приказывали, а всего лишь рекомендовали. Подобная картина была типичной для всех стран третьего мира. Хотя на дорогах стояли полицейские, казалось, они не считали необходимым во что-либо вмешиваться до тех пор, пока в движении не наступал затор.
Рикша провез Квина по самой загруженной части города. Вдоль улиц шеренгой выстроились торговцы. Чего тут только не предлагалось покупателю, начиная животными и кончая фейерверком, горшками и сковородками. Органы чувств западного человека с трудом могли вынести такую нагрузку. Особенно сильными были удары по обонянию. Запах рыбы, пота и всякой рухляди смешивался с ароматами цветов, фруктов и свежевыпеченного хлеба.
— Чолон, — слегка подавшись вперед, сказал водитель.
Квин уже встречал это название в проспекте, который лежал в его гостиничном номере. Так назывался китайский квартал в Сайгоне.
Минут через двадцать водитель свернул на более спокойную улочку и остановился посреди квартала рядом с длинным двухэтажным зданием.
— Это здесь? — осведомился Квин, совершенно забыв, что тот его не понимает.
Поняв свою оплошность, он указал на адрес на карте.
— Ici,[15] — расплывшись в широкой улыбке, подтвердил вьетнамец.
— Parlez vous français?[16] — осведомился Квин.
— Un peu, monsieur.[17]
Квин сунул руку в карман.
— Combien?[18] — спросил он.
— Два доллара, — ответил вьетнамец по-английски.
Едва Квин сошел с велосипеда, как начался дождь. Он побежал по потрескавшейся дорожке к дому и успел укрыться под козырьком входной двери прежде, чем дождь обратился в ливень.
Войдя в дом, Квин увидел в конце коридора стойку администратора, за которой сидела одетая на западный манер вьетнамка. Поймав на себе ее взгляд, Квин надел на лицо приличествующую случаю улыбку и направился к ней.
— Говорите по-английски? — спросил он.
— Конечно, — ответила она. — Чем могу помочь?
— Я не уверен, что попал в нужное мне место.
— Что вы ищете?
— Агентство гуманитарной помощи «Три-Континент».
Она улыбнулась:
— Вы правильно пришли. Вторая дверь налево. Комната двести четырнадцать. Если хотите, я могу проводить вас.
Квин отрицательно покачал головой:
— Нет-нет, спасибо. Я найду.
— Как вам угодно.
Квин вышел на лестницу, что находилась справа от стойки администратора, и стал подниматься по ней. На втором этаже повернул налево и проследовал по коридору до комнаты с номером 214.
На добротной деревянной двери красовалась медная табличка с выгравированной на ней надписью на английском: «Агентство гуманитарной помощи „Три-Континент“. Филиал в Хошимине». Ниже, более мелкими буквами, следовал перевод на вьетнамский.
