Считалось значимым, по крайней мере в Средние века, явление трех ангелов Аврааму (Быт., 18:2). Некоторые из триад неясны. Три праздника, возможно, происходят из сельскохозяйственных обрядов. Другие три можно объяснить исключительно статистикой, в их числе, вероятно, оказались три деления земли («Сии трое были сыновья Ноевы, и от них населилась вся земля» — Быт., 9: 19), три дня и три ночи Ионы во чреве кита (Ион., 2: 1).
Даже если не принимать подобные возможности, можно встретить указание на то, что божественное 3 было известно, хотя евреи и не придавали ему особого значения. Однако для средневековых теологов все отмеченные триады, по идее, имели священное значение.
Смысл древней тетрады (группа или набор из четырех предметов) точнее устанавливается через ее использование во второй версии мифа о создании. Это так называемая иеговистская (яхвистическая) версия, возможно, старше первой, живописной истории, где признание числа весьма древнее. Три из четырех рек напоминают египетский миф и бесспорно относятся к тем же четырем частям мира, которые признаются повсеместно.
Они проявляются в четырех ветрах Иезекииля (Иез., 37: 9), Даниила (Дан., 7: 2), в четырех частях неба в Книге Иова (Иов., 9: 9), в четырех золотых кольцах в ковчеге Завета (Исх., 25: 12) и покрывале (Исх., 26). В 12 быках, по три из которых смотрят каждый в свою сторону, «море лежало на них» (3 Пар., 7: 25). В пророчествах и Откровении постоянно упоминаются четыре зверя, четыре птицы или четыре ангела.
М. Фарбридж, подметивший подобное использование, добавляет:
«Благословения и проклятия, которые обычно смешивают, имеют четырехкратный характер. Так Варлаам во время прорицания «обратился лицом к пустыне», приняв четырехкратное деление (Числ., 24: 3, 15, 20, 23). В своем последнем пророчестве предсказывает, что Израиль одержит победу и станет преобладать над своим врагами, разрушив мощь всего мира. Пророчество делится на четыре части четырехкратным повторением слов: «И произнес притчу свою».
Поскольку было известно, что год надо делить на 12 месяцев, естественно, число 12 использовалось в другое время и для пространственных делений. Чтобы собирать налоги, Соломон легко разделил свое царство на 12 районов, вероятно, по аналогии с мифом о 12 племенах, на самом деле вымышленных, придуманных. Однако предания воздействовали мощно, и если число упоминается, как в Третьей книге Царств: «И взял Илия двенадцать камней, по числу колен сынов Иакова» (18: 31), речь идет именно о 12 племенах.
Только после принятия двенадцатичасового дня и двенадцатичасовой ночи перемен уже не ожидали. Тогда автор Хроник из священников (IV в. до н. э.) побудил Давида разделить сыновей Аарона на 24 последовательности, так чтобы учитывались часы дня или ночи. Назначили также 24 певца, по 12 сыновей и собратьев у каждого. Другие 12 сделались стратегами, соответственно своему месяцу, чтобы управлять 24 тысячами человек (Пар., 24: 25).
Руководствуясь аналогией, автор Хроник делит продолжительность мира на 12 периодов, из которых, как он полагает, ЮУ2 уже прошли. Последнее уточнение, наряду с общим наивным образом числа в первых книгах Ветхого Завета, указывает, что вавилонский цифровой символизм проник в Израиль в форме мифов задолго до того, как евреям стали известны хотя бы азы астрологии.
Миф же о 12 племенах, скорее всего как всякая космическая теория, произошел от значения числа 12. Так и 10 заповедей, откуда бы они ни произошли, расценивают как отпечаток божественного одобрения. В многочисленных отрывках 10, как и у Гомера, символизирует бесконечность или огромное количество.
Лучшим подтверждением сказанного является упоминание 700 жен и 100 наложниц у Соломона. Видимо, упоминание о 70 женах и 300 наложницах более реально, однако величие Соломона должно было подтверждаться не меньшим по значимости числом, чем десятикратное, стократное или тысячекратное.
Возможно, в поздних обновлениях под влиянием пифагорейских математиков самым совершенным числом стало 10. Ной относился к десятому поколению и «был человек праведный и непорочный в роде своем» (Быт., 6: 9). Десятикратное повторение фразы «Господь сказал» во время рассказа о творении, бесспорно, вытекает из его распоряжений, перечисленных в любой из трех версий Декалога, десяти заповедей (Исх., 34: 1-28; Исх., 23: 1-19; Втор., 5: 6-21).
