Нет! Азия не лист белой бумаги, а древняя книга мудрости! Только после того, как европейская цивилизация привела в тупик, называемый Европейской войной и Русской революцией с их небывалыми жестокостями и массой человеческих и материальных жертв, пред которыми блекнут жестокости «варвара» Чингисхана и даже пирамиды черепов Тамерлана, отдельные умы в Европе пришли к заключению, что европейская цивилизация после XIX века во всем, кроме техники, идет к упадку и что ее ждет участь старых культур греков и римлян.
Упадок ускорится еще больше одной-двумя бойнями народов, проведенными по высшим достижениям европейской культуры в области техники с удушливыми газами и бациллами заразы.
О Чингисхане и империи монголов мы можем узнать главным образом из трудов восточных писателей. Среди них: а) обширный труд персидского историка Рашида ад-Дина (1247–1318) в 3-х томах: сборник летописей, написанный в самом начале XIV века при Газан-хане из дома Чингисхана на персидском престоле на основании официального монгольского предания и рассказов хранителей и знатоков монгольской старины. Этот труд занимает одно из первых мест среди ученых трудов Востока, так как Рашид-ад-Дин жил в эпоху процветания монгольского могущества и был для того времени глубоко образованным ученым; знал языки арабский, персидский, турецкий, монгольский и еврейский.
Рашид-ад-Дин писал свой труд чуть ли не из первых рук по живым следам великих исторических событий, имел доступ в ханские книгохранилища, где пользовался между другими монгольскими первоисточниками «Алтан дэбтэром», не дошедшим до нас. Он был ханским министром в Иране, входившем тогда в состав Монгольской империи;
б) арабская «хроника» Ибн аль-Асира, написанная в Месопотамии;
в) «Насировы таблицы» Джузджани, написанные на персидском языке в Индии 1260 г.;
г) персидская «История завоевателя мира» Джувейни, написанная в 1260 г. в эпоху единства Монгольской империи после посещения автором Туркестана и Монголии, где пользовался монгольскими источниками.
Богатый материал в этом отношении, в том числе и о древней истории монголов и их предков, дают большие китайские государственные хроники, еще далеко не исчерпанные западными писателями. Записки китайских путешественников, современников Чингисхана: генерала Мэнхуна и даосского монаха Чан-Чуня; затем имеется монгольская летопись «Монголун нигуча тобчиянь» («Сокровенное сказание монголов». — Ред.). Собственно из монгольских первоисточников до нас дошло только «Сокровенное монгольское сказание о Чингисхане», написанное неизвестным автором в 1240 году. Не дошли до нас столь ценные книги на монгольском языке, как «Алтан дэбтэр», т. е. «Золотая книга царствования Чингисхана», «Джасак»[6] — кодекс Чингисхана, т. е. сборник постановлений, представляющих кодификацию монгольского обычного права, народных обычаев и воззрений (он сохранился в виде отрывков у чужих писателей). «Билик» — изречения Чингисхана. Они известны лишь по ссылкам на них у восточных писателей. Были у монголов и свои историки, написавшие ряд исторических работ («Алтан-тобчи», «Хухо-дебтер» и др.).
В XVII веке у монголов появился свой историк — Санан-Сецен Хунтайджи. Написанная им книга носит название «История Восточной Монголии и ее правящей династии». Переведена на немецкий язык Я. Шмидтом и издана в СПб. в 1829 году. Она местами описывает деяния Чингисхана («Суту Богдо Чингисхан») в духе богатырского эпоса, но, сличенная с другими историческими свидетельствами, выясняет и дает исторические истины, не схваченные другими, чужими историками Востока.
На европейских языках исторические труды о монголах начали появляться главным образом лишь в последнее время в связи с пробуждающимся интересом к Востоку. Из старых европейских источников по Монголии особенно заслуживают быть отмеченными описания путешествий миссионеров Плано Карпини, Рубрука и известное сочинение венецианского бриллиантщика Марко Поло, написанное в XIII веке. Вот что говорит по поводу этого труда И. Я. Коростовец:
«Интересным документом, подтверждающим[7] европейско-азиатские отношения, является описание путешествия в Китай, оставленное… Марко Поло. Вопреки прежним суждениям, по которым его книга приравнивалась к роману… критика позднейшего времени установила полную достоверность этого труда во многих отношениях»
